План был таков — пробраться в палату к Тане Ворски, а потом к Гретте Смит, взять материал для анализа и уйти. В идеале, это должно было занять не более получаса. Гретту перевели из реанимации в общую палату. Но сначала по плану шла Таня, ибо ради нее, собственно, вылазка и затевалась. На случай, если в высшей степени загадочная девица проснется, у него с собой было быстродействующее снотворное, вызывающее — как удачно! — помимо прочего потерю памяти. Трой не обладал гипнозом, как большинство его чистокровных сородичей, поэтому, как бы ему это ни претило, был вынужден прибегнуть к последним достижениям химико-фармакологической промышленности. И пусть эти достижения пока не имели всех нужных документов, подтверждающих их безопасность — да, до исследовательского центра, в котором работал Билл Смит, центру экспериментальному было как до дальних островов химер — Троя заботила в первую очередь эффективность. Против экспериментальных разработок ещё ни один живой, будь то человек или магическое существо, не устоял. И да, он прекрасно знал, что он ублюдок и скотина, но каждый второй в департаменте не гнушался использовать сомнительные методы добывания улик. Потому что преступники, особенно нечисть с отличным от человеческого набором ДНК, часто очень хорошо заметали следы.
Шприцы с однократной дозой были надёжно упрятаны, как и куда колоть, Трой чётко помнил. Нейтрализатор, разработанный в том же экспериментальном центре, Трой тоже подготовил. Главное — не перепутать карманы.
Когда по пустынному коридору Трой дошёл до палаты Тани Ворски, план пришлось срочно корректировать — внутри царила суета, запах лёгкой паники залез в ноздри. Кто-то говорил:
— …не останавливается. Нет, не помогает. Сделали. Два кубика, но кровь идёт. В операционную, срочно готовим третью операционную. Марья, бегом! Найди мне… — тут дверь палаты открылась, и Трою пришлось срочно ретироваться.
Заклинания и амулеты — это хорошо, но об элементарной осторожности забывать не стоит. Помаявшись в каком-то закутке с десяток минут, Трой увидел, как из палаты вывозят Таню, спеленутую капельницами и проводами, бледную до синевы, с кровавыми разводами на лице, и быстро катят по коридору.
Проводив каталку взглядом, он направился к Гретте. Перед дверью замер и прислушался. Сердце пациентки билось ровно, дыхание едва слышно — словом, она крепко спала. Трой незаметно проскользнул в палату. Гретта лежала на кушетке, укрытая по пояс простыней — прекрасная и с трубкой во рту, и с иголками в венах. Фейри, что с них взять. Даже Трой, убежденный ходок по мужчинам, не был уверен, что не соблазнился бы.
