В стране золотой | страница 30

Врач говорил кратко, будто диктовал телеграмму.

— Пока жив… Здорово задели. Правда, организм у него железный… Будем надеяться… Наверное, у них было очень мало времени. Чтобы не снимать часы, резанули по руке бритвой. Это привело к дополнительной потере крови. Порез пришелся мимо сосуда, а то бы ваши товарищи опоздали. Даже когда деньги и документы брали, без ножа не обошлись. С обеих сторон порезана грудь. Но не сильно. Главный удар пришелся косо, около виска… Видимо, опытные были дельцы, да промахнулись. Получилось больше крови, но меньше эффекта. Череп цел…

— Как вы страшно обо всем этом говорите, — выдохнул Буров.

— Да я, батенька мой, не первый день. Ну, вы идите, да и остальных уведите. Мне с ними толковать некогда.

Не спрячем его от вас. В любом случае позовем — и для передач и для выноса… А пока не мешайтесь. Кстати, запретите зря ходить в больницу. Позднее сам к вам зайду.

Буров вышел подавленный. Он не мог себе простить, что отпустил Тарасова одного, даже не спросив, есть ли при нем оружие, и теперь считал себя прямым виновником происшедшего. Впрочем, все, кто ожидал сейчас в больнице, тоже считали, что не уберегли товарища.

Слово «жив», которое вымолвил Буров, оказавшись в коридоре, вызвало вздох облегчения.

— Жив. Может быть, выживет, врач говорит…И добро бы в бою, а то грабители! Когда только удастся избавиться от этой погани?..

Недалеко от места происшествия за забором нашли вывернутый бумажник. В нем не хватало только денег. А вскоре в луже, метрах в ста от того же места, была найдена и рассыпанная папка с документами, которые нес с собой Тарасов. Большая часть из них уже не могла быть прочитана. Планы и карты размокли.

Положение раненого было тяжелым. Временами он приходил в себя, спрашивал. Нину, Коровина или Бурова, строго приказывал убрать папку, с документами и опять терял сознание.

Теперь нельзя было начинать полевые работы, пока не пришлют другого инженера. Отряд мог бы вести Коровин. Но он категорически отказался ехать куда бы то ни было, пока не станет лучше Тарасову; выпросил себе несколько дней «в счет отпуска» и сутками просиживал около койки друга либо в прихожей больницы.

Студента Володю послали навстречу Нине Тарасовой в Усть-Каменогорск.

А весна все приближалась. Вот-вот должны были начать вскрываться реки. До крайнего срока выезда в поле оставалось не больше месяца.