Впрочем, что же получается? Криволесье на Кавказе и на Цейлоне оказалось на одной и той же высоте? Но это же парадоксально. Мало ли известно горных стран в тропиках, где верхняя граница леса, а значит, и зона криволесья подняты несравненно выше? В Гималаях, в тропических Андах, на Тайване угнетение леса происходит лишь выше 3500 и до 4000 метров. Ниже красуются могучие высокоствольные леса, в Гималаях — кедровые, на Тайване — состоящие из других диковинных хвойных. Почему же на Цейлоне на этой скромной, едва двухкилометровой высоте совсем нет высокоствольных лесов, а растет одна корявая мелочь? Неужели здесь не ужились бы богатырские кавказские пихтарники? На таком уровне и в более суровом климате Западного Кавказа вымахивают пихты по 50–60 метров высоты!
Но в том-то и разгадка, что Цейлон давно и прочно изолирован от холодостойкой флоры более северных гор. Изолирован не только проливом (эта изоляция геологически недавняя), но и всем обширным сухотропическим югом Индостана. Растения-северяне не имели доступа на остров. В дикой флоре Цейлона нет хвойных, вот и некому процветать в верхнегорном мало-мальски прохладном климате.
Напрашивается и еще один вывод. В угнетенности нагорной флоры проявляется недавность поднятия самого нагорья. Именно в ходе этого поднятия были вознесены на Цейлоне в зону холода экваториальные деревья. Окажись на их месте растения северные, их не испугали бы понижения температуры до плюс 2 градусов, и даже заморозки! Но будь это поднятие достаточно давним, то и из экваториальных растений могли бы выработаться холодостойкие и при этом достаточно мощные и рослые виды.
Нет, видимо, поднятие происходило совсем недавно (об этом же напоминают и многие черты рельефа). Вот и не успели растения-южане преодолеть климатические невзгоды и реагировали на них прямой капитуляцией: лес словно встал на колени и пополз по земле, дорожа каждой каплей тепла в приземном слое воздуха.
Конечно, это лишь первое предположение. Его надо проверять, тщательно анализируя флору, ведя доскональные полевые исследования. Глядя из окна автобуса, теории создавать не годится. Но весь облик этого экваториального криволесья наталкивает на такие мысли, и хочется ими поделиться. Быть может, для последующих исследователей будет не бесполезна и эта рабочая гипотеза?
Остановка у подножия крутой, грубо обрубленной скалы, именуемой Хакгала. Это одна из тех самых верхних глыб нагорья, которые своими топорными формами так резко контрастируют с окружающими мягкими плоскогорьями, с полого округлыми хребтами, с расплывчатой массой Пидуруталагалы.
