Мистер Кингсли неумолим. Он сам южанин, уроженец Галле, и, видимо, торопится привезти нас на свою родину к слишком точно обусловленному сроку. Ответ его краток:
— Успеем, здесь же поедем обратно.
Но разве можно откладывать что-либо на обратный путь? Поедем ночью или в дождь — вот и пропали безвозвратно все эти пейзажи… снимать прямо из окна, на хоть что-нибудь, как бы оно ни вышло.
Именно об этом участке много почитать, и я знал, что интереснейший в геологическом нигде на Цейлоне, выразительно свидетельствует об очень недавних поднятиях суши и, тут же рядом, о еще более недавних ее уступках океану.
Я хорошо помнил название места, где эти процессы достигли в недавнем прошлом катастрофических размеров: Хиккадува. Еще перед выездом мы (геологи и географы) дали понять мистеру Кингсли, что Хиккадува нас интересует, что мы знаем, как грозно наступал здесь океан на цейлонскую сушу, как год за годом, особенно резко в 1921 году, он в период юго-западного муссона жестоким прибоем обрушивал в море десятый гектаров прибрежных террас. Мы хотим видеть «недоеденные» морем участки берега, знаем, что они выступают из воды в виде голых гнейсовых куполов, а иногда и в виде более обширных островков, на которых еще уцелели постройки и остатки пальмовых насаждений.
Мы все ближе к Хиккадуве. Слева от дороги появились целые штабели белого ноздреватого камня. Известняк! Молодой коралловый известняк перекрывает здесь древний гнейсовый фундамент Цейлона. Эти рифы подняты тут совсем недавно, залегают всего на 2–3 метра над полосой прибоя, но и этого достаточно, чтобы цейлонцы начали их разрабатывать на обжиг. Нам виден ряд квадратных луж — это заболотились выработанные известняковые карьеры. Здесь правительству пришлось принимать даже специальные меры по борьбе с малярией. Истребленная на влажном юго-западе острова вовсе, эта болезнь вспыхнула здесь с большой остротой именно вследствие заболачивания карьеров.
Хорошо еще, что наш Кингсли уважает показ промышленных предприятий, а то не видать бы нам и этой остановки у печи по обжигу извести. Наши геологи немедленно побежали к наиболее крупным карьерам и уже через пять минут, к удивлению Кингсли притащили к автобусу крупные глыбы коралловых известняков, еще не успевших утратить черт геологической молодости. Как назло, от этой стоянки до моря было не близко, и сфотографировать островки, откромсанные океаном от берега, отсюда не удалось.
Свисток гида, мы снова мчимся, и опять голубеет океан, и вот они уже видны, гнейсовые острова, «щелкаем» их с хода — один, другой, третий.
