За мостом через канал начинается Петта. Эти кварталы в отличие от европеизированного «форта» Сити англичане любили называть Черным городом. Здесь теснее улочки, мельче лавчонки, больше щедрости красок, свойственных восточным базарам, больше и бедноты на улицах. Бедноты, но не черноты. Цвет кожи у людей любых кварталов Коломбо теперь одинаково темен — европейцев остались считанные единицы. Привыкнув к абсолютному преобладанию темнокожих людей на улицах и уже считая, что это нисколько не удивительно, мы, напротив, вскоре стали удивляться встречам с европейцами, и сколько раз было так, что кто-нибудь кричал, глядя из окна автобуса: «Смотрите, смотрите, европеец!»
И не мудрено. На всем Цейлоне сейчас насчитывается лишь 7000 постоянно живущих белых — это всего в 10 раз больше, чем на острове осталось слонов. А встречая рабочего слона на дороге, мы тоже всегда кричали: «Смотрите, смотрите, слон!»
Улицы Петты, как и всюду в Коломбо, полны автомобилями. Но здесь толкотня и неразбериха. Бесконечные заторы и пробки усиливаются обилием бычьих упряжек и рикш. Водоворот экипажей, клубок, распутать который, кажется, непосильно никакому регулировщику. Уличное движение в советских городах вспоминаем как некий идеал упорядоченности и дисциплины…
Нелегко и пешеходам. Товары из лавочек здесь решительно устремляются на тротуары, и продавцов нисколько не смущает, что это затрудняет движение: чем больше затрудняет, тем заметнее будет товар, тем скорее его купят. И толпы людей буквально лавируют между грудами вылезших на тротуары бананов и ананасов, горами огненно-оранжевых свежих кокосов, лотками галантерейной мелочи и цейлонских сувениров. Тут и армия черных слоников из эбенового дерева, и искрящиеся серебристым и золотистым блеском медные блюдца кандийской чеканки с тончайшими орнаментами по металлу, и фарфоровые статуэтки факиров с танцующими кобрами…
А вот лотки с ярко-зелеными листьями — это бетельная жвачка. В такие листья завертывают орех арековой пальмы и подолгу его жуют. Под влиянием этой зелени и катализатора-известки рот наполняется киноварно-красной слюной. Бетель жуют на юге Азии сотни миллионов людей — это своеобразный наркотик, возбуждающее, тонизирующее средство. Слюну периодически сплевывают, поэтому тротуары и дороги по всему Коломбо, а в Петте особенно, замазаны красными пятнами. Кажется, что улицы забрызгали неряшливые маляры, расплескавшие на ходу ведра с суриком.
