— Этот Юг обходится нам в копеечку, — грустно замечает он.
Рим — столица — с его точки зрения, тиран, заповедник священников и чиновников, которому Болонья должна платить дань за то, что он проиграл войну. Остальная Италия тоже не лучше.
— Послушайте, синьор, вот что я вам скажу: весь полуостров, живет, как говорится, по принципу о la va о la spacca (пан или пропал). Все итальянцы акробаты, работающие без сетки. И только болонцы исключение. Доказательства? У нас не привилась продажа в рассрочку.
Выйдя от него, мы разглядываем витрину. С помощью Лиллиной памяти нам удается установить разницу в ценах по сравнению с Турином, Миланом и Венецией. Она составляет 30–50 процентов.
Путешествие от Болоньи до Анконы проходит без происшествий. Местность плоская. Вдоль побережья Адриатики тянутся совершенно одинаковые пляжи. Среди разноцветных зонтов трудно найти свободное место. А ведь еще не наступило лето! За исключением Римини, отмеченного печатью чопорности, остальные пляжи в распоряжении «средних классов». Человек благородный или преуспевший не снизойдет до этих мест.
Мы не собирались долго задерживаться в Анконе. Мы хотели только повидать М., который воевал вместе с Ригони в России, «четырежды поболтать» с ним, как говорят здесь, и ехать дальше.
Но в Италии есть выражение «планировать без хозяина»: мы застряли. Это случилось совершенно неожиданно. М., зубной врач, встречает нас у входа. Через приотворенную дверь его кабинета виден больной с откинутой на спинку кресла пыток головой, с раскрытым по всем правилам ртом. Тем временем М. не перестает радоваться. Рефрен нам уже знаком: так редко случается встретить культурных людей.
Это тоже типично! Встречаясь с писателем, врачом или профессором университета, француз никогда не убежден априори, что перед ним умный человек. Итальянец, напротив, считает, что свободная профессия автоматически относит человека к числу избранных. А уж приезжий иностранец может быть только из ряда вон выходящим человеком.
— Вы уже заказали себе комнату?
— Видите ли… мы хотели бы продолжить…
Решительным жестом он обрывает нас:
— Никаких разговоров!
Звонок по телефону — комната уже заказана. Мы — я и Лилла — совершенно обезоружены такой сердечностью.
— Сегодня вечером вы обедаете с нами!
Еще звонок — в портовой траттории заказан столик.
— Теперь, с вашего позволения…
Он указывает на несчастного, который уже с четверть часа добросовестно пускает слюни из широко раскрытого рта.
