Я видел, как живет Италия | страница 17

Италию нелегко понять.

Вечером — отдых. Вместе с нашими новыми друзьями мы поднимаемся в Супергу. Пейзаж, открывшийся нам при заходе солнца, великолепен. Виден весь Турин — компактный промышленный гигант, который ощетинился бесчисленными заводскими трубами и причудливо изогнулся, пересекая долину По.

Женщины, как обычно, болтают, чуть-чуть отстав, а мы шагаем впереди.

Поддавшись, вероятно, меланхолии заката, мой спутник открывает мне свою душу с доверием, которое особенно трогательно, если принять во внимание, что мы знакомы только двое суток. Он устал (он из тех южан, глядя на которых, начинаешь сомневаться в ходячем мнении о лености уроженцев Юга). Сейчас ему около шестидесяти лет, а на жизнь он зарабатывает с четырнадцати. Теперь, когда он достиг цели, получив высокий пост, ему хотелось бы уйти на пенсию. Администрация выплатит ему значительную liquidazione[25]. У него есть кое-какое имущество — дом во Флоренции и участок на острове Эльба, где цены в последние два года стремительно растут. «Почему он колеблется?»— удивляюсь я.

И он начинает яростно замазывать только что им самим нарисованную великолепную картину беззаботной жизни на пенсии. Деньги ничего не стоят. От правительства ждать нечего. Кто поручится, что у него завтра не отберут его все? В этой Италии, раese adorato[26], приходится сидеть «между стульчаком поповской исповедальни и колом коммунистов».

— Порядочный человек здесь, саго amico[27], находится на передовой линии фронта, на кровавом перекрестке эпохи. Восток и Запад целятся друг в друга через его истерзанное тело. Пополюбы и попоеды (иными словами правые и левые) топчут его, выжидая момент, чтобы броситься друг на друга.

Что за язык! Но он и на самом деле боится; у него трое детей, и все они студенты, и все они вот столько не делают (жест: ноготь подносится к зубам), поедая его премиальные, его сбережения, его печень. И, как обычно, они же и повелевают, заставляя жить ради них.

— Нет, мсье, мы пока не можем трогать мою liquidazione.

Мы расстаемся довольно рано. У нас с Лиллой одинаковое впечатление — они довольны, что облегчили душу, и одновременно немного смущены тем, что так разоткровенничались перед чужими людьми.

Ломбардия

Итальянцев не без основания считают людьми довольно апатичными. Представление же об их беспечности преувеличено. Преувеличено еще и потому, что об итальянцах судят главным образом по более колоритным южанам. Кто не знает такую анекдотическую историю. Неаполитанцу, растянувшемуся на набережной, турист предлагает деньги за то, чтобы тот снес его чемодан.