Понятно, почему в подобной обстановке Антоммарки отказался подписать официальный британский протокол. Позже Антоммарки объяснил свой поступок следующим исполненным страсти пассажем «Вдруг я увидел, что ко мне направляются доктора Шортт, Митчелл и Бертон, вышедшие из квартиры адъютанта. Я уже говорил, что эти господа присутствовали на вскрытии, но участия в нем не принимали. Теперь им вдруг пришло в голову, что они должны составить протокол. Более того, они его уже составили и принесли мне на подпись. Я не согласился. Какое мне, собственно, дело до английской бумажки? Я был врачом Наполеона, я производил вскрытие, я и должен составлять о нем отчет. Я ничего не собирался подтасовывать, мне нечего было скрывать, я предложил им экземпляр моего отчета, но они сделали вид, что его не существует». И он передал душеприказчикам Бертрану и Монтолону собственный краткий отчет, содержание которого в значительной степени совпадает с текстом английских врачей, но в котором однозначно сказано, что «печень отечна и размеры ее превышают норму».
Протокол вскрытия, составленный Антоммарки, обладавшим необходимыми профессиональными качествами, имеет, естественно, большую ценность, нежели документы, составленные его британскими коллегами, присутствовавшими при событии лишь в качестве зрителей. Но все же, к сожалению, и в этом отчете проявляются политические мотивы, выводы сформулированы не столь догматично, и в целом отчет также не дает желаемой ясности. Следует, однако, иметь в виду, что патологоанатомические описания того времени основывались исключительно на результатах визуального наблюдения, гистологические исследования не проводились, а детальное описание язвенной болезни желудка было опубликовано Жаном Крювейе лишь 10 лет спустя. В своем первоначальном коротком отчете Антоммарки поддержал официальную версию карциномы желудка, по всей видимости, лишь потому, что опасался мстительной реакции губернатора и слишком хорошо знал судьбу своих предшественников. Однако, возвратясь в Европу, он дал понять, что на диагнозе «рак желудка» настаивали именно британские врачи. В действительности же Наполеон умер не от этого фамильного недуга, а от гастрогепатита — ничего не говорящий термин, не позволяющий сделать никаких целенаправленных выводов. Неуверенность в своем мнении доказывает тот факт, что в подробном отчете о вскрытии, опубликованном в 1825 году, он вновь присоединился к общеизвестному мнению о том, что причиной смерти Наполеона является карцинома желудка, хотя бросается в глаза, что его версия не столь убедительна и категорична, как британские протоколы.
