Теперь всем стало ясно, что в принципе владыка льдов и снегов не прочь пропустить нас. Просто он хотел соблюсти формальности и удовлетворить свое медвежье любопытство. Капитан не торопясь объяснил ему:
Любознательных людей
Тянет всех на Енисей.
И душой и сердцем чисты
Здесь советские туристы.
Медведь одобрительно закивал башкой:
Ну, такой народ мне мил.
Пусть поедет на Таймыр.
Вот мое распоряженье:
Выдать всем удостоверенья,
Что турист — природы друг,
Пересек полярный круг!
На этом стихотворный запас у нашего мишки был, вероятно, полностью исчерпан. Он постоял, подумал и добавил самой обычной прозой:
— Вот так, туристы! Посвящаю вас в полярники, но без полярной надбавки. Возражения есть? Нету… Помощник, давай ключ от полярного круга!
Один из матросов протянул медведю огромный свежевыструганный ключище, длиной этак в метр. Мишка взял его обеими лапами и торжественно вручил капитану. Может, это действо и сопровождалось какими-нибудь словами, но я ничего не слышал за громом аплодисментов и восторженных криков.
В это время я обратил внимание на боцмана. Он стоял в стороне, скрестив на груди руки с большими кистями. На его морщинистом лице было то отрешенное выражение, какое свойственно только глухим. Но вот он посмотрел на хохочущих, фотографирующих туристов, и выражение изменилось. Он удивлялся, как это взрослые, даже пожилые люди могут с таким азартом играть в детскую игру, отбивать ладони хлопками, толкая друг друга, пробиваться за удостоверениями полярников.
Я видел осуждение в глазах сурового северянина. Хотелось подойти к нему и сказать, чтобы он не осуждал: ведь мы сейчас отдыхаем. И я сказал бы ему, что сам пересекаю полярный круг по меньшей мере в десятый раз. Причем первый раз даже не знал об этом: проехал в поезде ночью. А однажды, возвращаясь из неудачной экспедиции, пересекал его на скрипящем, проржавевшем пароходе с вечно пьяным капитаном, из-за которого мы пересчитали в пути все мели. На корме стоял гроб с покойником. Черный от сажи флаг был приспущен, как на пиратском судне.
И еще я показал бы суровому боцману старика Горбатова, который беззаботно смеялся сейчас, сложив руки на выпирающем брюшке, и объяснил бы, что этот человек был в гражданскую войну комиссаром полка, а потом его отправили строить заполярный город. И он пересек полярный круг в этом же самом месте. Но тогда все здесь выглядело совсем по-другому. Тогда не было тут ни белого медведя, ни веселых путешественников.
