— Стек, — тихо произносит Машковский. — Ему бы еще в руки стек, и — как плантатор с картинки.
Шеф-директор приглашает нас в холл, где стоят сильные вентиляторы, предлагает принять душ тем, кто устал и хочет освежиться. Потом он открывает холодильник, и мы с признательностью вытаскиваем оттуда, сообразуясь со вкусами, маленькие ледяные бутылочки с пивом, ананасовым или апельсиновым соком.
Неслышно появившийся слуга ставит на низкий стол в центре холла вазу с плодами манго, открывает мгновенно запотевшие матовые бутылочки и удаляется… Шеф-директор, давая нам возможность отдохнуть, делает вид, что поглощен чтением какого-то старого журнала, а мы пьем… Единственное, в чем мы испытываем постоянную потребность, так это в воде, и желательно со льдом. Нет жажды сильнее, чем та, которую испытывает человек в пустыне или высоко в горах, когда уже сказывается недостаток кислорода. Они одинаково неутолимы, и так же неутолима жажда, которая пока с непривычки преследует нас в Африке… Пить здесь принято прямо из горлышка, и я, по прежнему опыту, легко расправляюсь со своим пивом, а деликатнейший Нейштадт мучается с ананасовым соком.
Теперь мое внимание привлекает блюдо с плодами манго, и на то имеются особые причины. Манговые деревья встречались нам во множестве, я уже сфотографировал их некрупные, величиною с небольшой кулак, плоды, висящие на тонких зеленых ниточках. И пробовал зеленый плод манго — он белый внутри, кисловатый, приятно освежающий на вкус… Но спелого манго мне до сих пор попробовать не удалось. В Киндии, за обедом в ресторане «Вагон-ли» на железнодорожной станции, когда старый охотник пытался продать нам живого леопарденка и шкуру его убитой матери, — на стол были выставлены плетеные корзиночки с бананами и манго. Бананы несложно испробовать и в Москве, а плоды манго, пышно именуемые в литературе «королем фруктов», никто из нас не ел. Понятно, что ими мы и заинтересовались в первую очередь и даже попросили официанта заменить бананы на манго… Официант ушел, мы прождали довольно долго, и наконец явился сам владелец ресторана — маленький старенький француз в белой рубашке с завернутыми рукавами, с темной бабочкой» у ворота; он был явно растерян и нес на тарелочке всего два плода.
«Дамы и господа, — примерно так можно передать его речь, — я прошу меня извинить, но посетители моего ресторана никогда не спрашивают манго, потому что сколько угодно плодов можно сорвать на деревьях или подобрать прямо на земле, на тротуарах… Я не мог предвидеть, что вы захотите манго, но если дамы и господа располагают временем, я отправлю служителя на улицу собрать для вас манго…»
