По краю аэродрома растут небольшие акации и суккулент с крупными листьями и мягкими продолговатыми плодами зеленого цвета. Я помню, что египтяне называют его по-своему — хандер, а ботаники по-латыни — калатропис.
На фронтоне аэропорта — белая каравелла под двумя парусами. Развевается бело-зеленоватый, окаймленный поверху черной полосой флаг с белым полумесяцем и звездой, причем полумесяц изображен в вертикальном положении, а не лодочкой, как это принято в мусульманских странах. Здание аэропорта розоватое, в два этажа, с террасой и козырьками. Дежурят солдаты в черных фесках.
В холле мы освежились прохладительными напитками. В киоске продаются открытки с видами Адена, но не города, а страны. Горы. Проходы в горах. Тоннели в горах. Дороги в горах.
Я вышел в небольшой палисадник, разбитый перед зданием аэропорта. По-прежнему мела по асфальту невидимая пыльная поземка, сорила в глаза, шуршала по раскрытому блокноту.
Темно-стального цвета военные самолеты выруливали цепочкой на взлетную дорожку.
Я попытался причесаться, но гребенка застряла в забитой пылью голове.
На подлете к Могадишо, столице Сомали, — темный океан и дымные облака над ним. Западнее, на материке, — оранжевые дюны с редкой растительностью и бескрайняя зеленая степь. Город — на песчаных холмах, и кварталы хижин чередуются с кварталами стандартных, европейского типа домиков.
В Могадишо самолет совершенно опустел, осталась только наша группа из восьми человек и еще трое советских специалистов, летевших в Кению.
За Могадишо внизу под нами начала сгущаться ночь, скрадывая, стирая линии рек и контуры возвышенностей. На западе пылала оранжево-красная полоса, но свет ее доставался лишь нам, находившимся высоко в небе, и не касался земли. При взлете в облаках из дюзов били фиолетовые языки пламени, а сейчас, в чистом небе, они стали голубыми. Серые, ватные облака потемнели снизу и посветлели сверху, и небо расслоилось. Потом закат погас, и темнота почти мгновенно сравняла землю и небо. Слабо светились звезды.
В абсолютном мраке мы пересекли экватор, не заметив этого и ничего не почувствовав, и самолет пошел на снижение.
Прилет в Найроби. Африка, которую я еще не видел. Холод. Город. Львы. Некоторые мысли о декоративно-садоводческом искусстве строителей. Догель. Старт на Момбасу. Снега Килиманджаро. Финиш в Момбасе
Найроби, столица Кении, находится примерно на полтора градуса южнее экватора. Разумеется, все заранее уточнили местоположение Найроби и заранее приготовились к встрече с субэкваториальной столицей: все лишние вещи мы предусмотрительно убрали в чемоданы, чтобы не страдать от жары — липкой и душной ночной африканской жары.
