Он прекрасен в любую погоду, и если вы не хотите купаться, то можете валяться на берегу, где лежит целая флотилия местных фантастических лодок, называемых катамаран. Они состоят из тяжелого, узкого выдолбленного челна и прикрепленного сбоку поплавка. Все вместе полностью соответствует самым романтичным представлениям о южном море. Над лодками высятся пальмы, и каждый, кто садится под ними в саду отеля, сначала опасливо косится на их кроны — «Берегитесь кокосов!» — проверяя, не угрожает ли ему оттуда золотисто-желтое пушечное ядро.
Ах, Ланка! Насколько вначале я погрузился в сухой материал, настолько сейчас боюсь запутаться в сетях сладостного комфорта. Надо ли вам рассказывать, для кого построили этот отель белые завоеватели? Надо ли говорить о том, насколько он не характерен для образа жизни большей части населения Коломбо, хотя о нем нельзя умолчать, не исказив картину города?
Должен ли я говорить, что и мы, тем более что цвет кожи у нас такой же, как у былых оккупантов этого края, приехали на Цейлон не только купаться в море? Что при осуществлении наших планов завоевания симпатий простых людей у нас оставалось мало времени для отдыха под пальмами?
Главной нашей задачей были спектакли кукольного театра, а это, как ни странно, довольно трудная работа. Условия были здесь сложнее, чем в Бомбее, где мы выступали все время в одном зале и жили все вместе тут же, за углом, так что не было необходимости перевозить декорации и отпадали трудности переезда к месту работы. На Цейлоне мы играли в семи различных помещениях и в одном только Коломбо на трех разных сценах. А промежутки между спектаклями были заполнены переездами на автобусах со всем нашим оборудованием. Прибавьте к этому множество обязательных посещений чужих спектаклей, банкеты, чествования, пресс-конференции… И тогда вы поймете радость, с которой мы использовали каждую свободную минуту, чтобы окунуться в море, поймете, почему у нас такие чудесные, хотя и недостаточно критические воспоминания о пляже «Маунт Лавиниа».
ПЕРВЫЕ И ПОСЛЕДУЮЩИЕ ЗАВОЕВАТЕЛИ
Америку назвали не в честь открывшего ее Колумба, а в честь другого человека. Имя же Колумба, очевидно, приберегли для столицы Цейлона, находящейся на другой стороне земного шара, куда он хотел попасть, отплывая на запад, и… так никогда и не попал. Такие предположения существуют, но вряд ли они верны. Маленькую пристань туземцы называли Калантотта, арабские торговцы превратили ее в Коламбу, а позже португальцы — в Коломбо. Этимология и общем простая, как колумбово яйцо.
