— Я ничего не понимаю, — он схватился за голову и замотал ею, стянув белый парик. — Что происходит? Кто вы такие? И что на этот раз вам надо?
— Всё по очереди, — я снова шагнул в тень. Мне совсем не нравилось, что мужик то и дело бросает похотливые взгляды на моё обнажённое тело. — Во-первых, можете немного расслабиться, мы не такие люди, как Юдова. Хотя… наш с ней последний разговор немного вышел из-под контроля.
Услышав это, Моисеенко поднял на меня глаза, полные ужаса.
— Так это вы её…
— Допустим, — я не стал вдаваться в подробности. — Каждый получает то, что заслуживает. И вы в том числе. Разве ваши утехи, — я обвёл руками помещение, — стоят тех усилий и трудов, которые вы потратили за все годы, идя по карьерной лестнице? Разве узкоглазые и поджарые мальчики стоят доверия вашей жены и дочерей?
— Не дави на жалость, — прохрипел мужик, виновато опустив взор. Он негласно перешёл на ты. Видимо, смирился со своей участью. — Самому тошно.
— Но меня не касаются ваши игрища. Пока никто от этого не пострадал, я вас не трону.
При этих словах нотариус поднял взгляд и скептически хмыкнул. Я же спокойно продолжил:
— Во-вторых, в целях вашей же безопасности, вам необязательно знать, кем мы являемся. Крепче будете спать.
— Сомневаюсь, — пробормотал он, раскинувшись на диване. — Так и что вам нужно на этот раз? Подделать чью-то подпись? Поставить парочку печатей? Что?
— Ничего криминального. Наоборот, мы хотим вернуть то, что украли Вебер с Юдовой.
— Что? — усмехнулся нотариус. — Забегаловки этого наркоши Онегина? Я сильно сомневаюсь, что он вообще понимает, что и как делает. Вы хоть представляете, как Катерина над ним поработала?
— Это не ваша проблема. Разъяснительные беседы с ним уже проведены. Теперь он готов рассказать о том, что по факту его запугали и силой заставили продать свою сеть.
— Смешно, — вновь на лице нотариуса появилась кривая улыбка. Однако видя, что я говорю серьёзно, собрался и продолжил: — Хорошо, допустим, он подаст заявление в полицию и в суд. От меня-то вам что надо? В той сделке я просто поставил печать на бумагах.
— Тогда, да, — кивнул я. — А вот продажа ресторана Юдовой, где стояла ваша печать и подпись была незаконной, — и снова на его лице отобразился страх. — Не беспокойтесь, заведение уже принадлежит Онегину. Но всё это мелочи. Нам нужно больше.
— Амбициозно, — произнёс тот, явно не ожидая таких поворотов. — Но повторюсь, я вам зачем? Не в моих силах вернуть эти кафешки. Вам нужен юрист…
