Прощайте, какое счастье, если всё кончится хорошо, в противном случае, не знаю, что со мной станется. Я очень скомпрометировала себя вчера, когда узнала эту ужасную новость, а несколькими часами раньше я была в театре и лорнировала кн. Вяземского, чтобы иметь возможность рассказать вам о нём по возвращении! Мне надо бы ещё многое сказать вам, но нынче я наговорю слишком много или слишком мало, и думаю, что кончу тем, что разорву своё письмо.
11 сентября.
Кузина моя Аннета Керн живейшим образом интересуется вашей участью. Мы говорим только о вас: она одна понимает меня, и только с ней я плачу. Мне так трудно притвориться, а я вынуждена представляться весёлою, когда душа у меня разрывается. Нетти тоже очень обеспокоена вашей судьбой. Да спасёт и охранит вас небо! – Подумайте, что буду чувствовать по приезде в Тригорское. Какая пустота и какая мука! Все будет напоминать мне о вас, а я то думала с совсем другим чувством подъезжать к этим местам; Тригорское стало мне дорого, я рассчитывала опять найти там для себя жизнь, как не терпелось мне вернуться туда, а теперь я найду там только мучительные воспоминания. Зачем я уехала оттуда? Увы! Однако я слишком много говорю вам о своих чувствах. Пора кончать. Прощайте! Сохраните для меня капельку приязни: то, что я чувствую к вам, заслуживает этого.
Боже, если бы мне довелось увидеть вас довольным и счастливым!» (фр.)
Анна Николаевна, узнав в Петербурге о внезапном отъезде Пушкина из Михайловского в сопровождении фельдъегеря, была смертельно напугана. Тревожились все обитатели Тригорского и Михайловского: от крепостных, печалившихся о судьбе доброго барина, до друзей и поклонниц поэта, опасавшихся чуть ли не грозившей ему сибирской каторги.
А.Н. Вульф с припиской А.П. Керн – Пушкину
16 сентября 1826 г. Петербург
«Я так мало эгоистична, что радуюсь вашему освобождению и поздравляю вас с ним, хотя вздыхаю, когда пишу это, и в глубине души дала бы многое, чтобы вы были еще в Михайловском, и все мои усилия быть благородной не могут заглушить чувство боли, которое я испытываю от того, что не найду вас больше в Тригорском, куда влечет меня сейчас моя несчастная звезда, чего бы только не отдала я за то, чтобы не уезжать из него вовсе и не возвращаться туда сейчас.
Я послала вам длинное письмо с князем Вяземским – мне хотелось бы, чтобы оно не дошло до вас, я была тогда в отчаянии, узнав, что вас взяли, и не знаю, каких только безрассудств я не наделала бы. Князя я увидела в театре и занималась только тем, что лорнировала его в течение всего спектакля, я надеялась тогда рассказать вам о нем! —
