Основной темой этих переговоров был вопрос о позициях СССР и ООП на Ближнем Востоке. Интересно отметить, что советские представители старались, хотя и безуспешно, умерить риторику главы ООП, который не признавал права Израиля на существование. Было ясно, что СССР и ООП руководствуются хотя и сходными, но все же в чем-то отличающимися интересами в ближневосточном регионе.
Советский комитет солидарности стран Азии и Африки создал кроме того Комитет поддержки Вьетнама, который более всего уделял внимания американским солдатам, дезертировавшим из армии во время отпуска в Японии. В конце концов дезертиров этих переправляли в Стокгольм, но по пути туда они проводили три-четыре недели в Москве или в каком-нибудь другом советском городе, с тем чтобы советская пропагандистская машина могла их использовать на благо антиамериканской пропаганды.
Я сопровождал многих из этих дезертиров в поездках по СССР, но только сам став офицером КГБ, узнал, что организация доставки их в Советский Союз — целиком и полностью дело рук КГБ. В конце 60-х и в начале 70-х годов ряд японцев (интеллектуалов и студентов университетов) активно участвовали в деятельности комитета „Мир Вьетнаму”. КГБ завербовал секретаря этой организации и через него контролировал всю его деятельность. Да и вообще основной целью этой организации было поощрение дезертирства. Комитет помогал американским солдатам бежать из армии и находил им тайные убежища в Японии. На японских рыболовных судах их доставляли в территориальные воды СССР, где они пересаживались на советские корабли пограничной службы, принадлежащие КГБ.
Одни из этих дезертиров были просто напуганными войной юнцами, другие — действительно пацифистами, которые по религиозным или моральным соображениям, были против войны и убийства. Случались среди них и люди сомнительной репутации, из тех, что дезертировали бы при любых обстоятельствах.
Мне хотелось бы рассказать о том, что произошло с одной из групп дезертиров. Их было шестеро и, оказавшись в Москве, они потребовали политического убежища.
„Мы хотим осесть в Москве”, — твердили они.
Это ломало задуманный план. Международный отдел и КГБ были не против того, чтобы использовать дезертиров в целях пропаганды, но они вовсе не были нужны им в качестве постоянных жителей СССР. Меня вызвали к А.Дзасохову, ответственному секретарю Комитета солидарности стран Азии и Африки.
— Мы их тут оставить не можем, — заявил он мне. — Пусть с ними шведы возятся. Так что, Левченко, потолкуй с ними и отговори от намерения остаться у нас. Меня не интересует, как ты это устроишь, — это твое дело. Используй все мыслимые аргументы, можешь даже критиковать нашу систему, если понадобится. Понятно?
