На перекрестке цивилизаций | страница 15
Железная дорога пришла на смену «козьей тропе» в 1880 году. С тех пор она так и остается в целости и неприкосновенности.
С обеих сторон шоссе нас заманивали веселые огни многочисленных ресторанов. Отчетливо слышался шум невидимых водопадов и ручьев. Время от времени на поворотах показывалась искрящаяся поверхность речки, бежавшей параллельно дороге. Это была знаменитая Барада, когда-то прозванная македонцами Золотой рекой.
Минут через десять мы выехали на широкую площадь, украшенную высоким бетонным обелиском и большим макетом земного шара. Дома, выходящие на дорогу, пока никак не могли сомкнуться и образовать улицу.
— Это начинаются павильоны международной Дамасской ярмарки. Посмотришь, что творится здесь во время ее работы. Яблоку упасть негде!
Сейчас, однако, на территории ярмарки царил полный покой, нарушаемый разве что плеском протекавшей рядом Барады… И тут я увидел здание своей гостиницы. Совершенно неожиданно мы оказались чуть ли не в центре современного Дамаска.
Дамаск без путеводителя
Я проснулся, когда солнце, поднявшись над крышами соседних домов, уже начало разглядывать мою комнату. Было если не холодно, то свежо. Вспомнив вчерашнюю жару, я на всякий случай принял холодный душ, потом лег на подоконник и стал разглядывать улицу. Она уже давно жила своей полнокровной жизнью, если судить по долетающему ко мне шуму. С высоты моего окна туши автобусов и лакированные коробочки легковых машин казались медлительными рыбинами, между которыми быстрыми и верткими живчиками туда-сюда сновали велосипедисты. Над улицей висела сизая дымка отработанных бензиновых паров, а над ней еще более плотная, хотя и невидимая глазу, завеса самых разнообразных звуков: визг тормозов, завывание сирен, крики торговцев, пулеметный треск моторов, с которых для повышения мощности сняли глушители, и еще много других пока не опознанных мною шумов Все они сливались в одном безысходном протяжном стоне. На противоположной стороне улицы возвышалась стена такого же серого бетонного здания, как и наше. Левее виднелся оживленный перекресток, уже Достаточно прочно закупоренный всеми видами городского транспорта. Часы, вмонтированные в стену противоположного дома, показывали время завтрака. Я спустился в ресторан, подкрепился чашкой крепкого чая и вышел на шумную улицу.
Подъезд нашей гостиницы «Семирамис» выходит на широкую площадь. Правда, скорее это пересечение двух оживленных улиц, украшенное зеленым пятачком газона и будкой регулировщика движения. На другой от нас стороне площади располагалось массивное одноэтажное здание, явно недостроенное. Левее его начинался густой парк. Деревья не загораживали перспективы и я залюбовался широким полукругом скалистых Каламунских гор, казавшихся в лучах утреннего солнца почти розовыми. Они производили впечатление океанского гребня, взметнувшегося в небо и забывшего рухнуть вниз. Велика сила воздействия природы. Дребезжание улицы, бензинная гарь, пыль, чувство неустроенности — все это, только что занимавшее меня, казавшееся значительным, отодвинулось, умалилось, исчезло.
