Последнее обстоятельство значительно задержало оформление наших документов. Первая чехословацкая экспедиция «Гиндукуш-1965» около трех недель прождала разрешения вступить в Ваханскую область. Наконец уже в середине июля нам это удалось.
…В Кундузе с его убийственной жарой мы меняем средства передвижения. До этого мы двигались вполне в стиле XX века: самолетом чехословацкой авиалинии Прага — Кабул, затем на автомобиле торгпредства ЧССР от Кабула до Кундуза. Здесь же на базаре мы нанимаем некий ковчег, чье моторное сердце «шевроле интернасьональ» спрятано глубоко под покровом в духе «Тысячи и одной ночи» — он совершенно отвечает году 1344-му (по официальному афганскому летосчислению это соответствует 1965 году нашей эры).
Высокий кузов с двух сторон расписан фантастическими сюжетами, каждый из которых является самостоятельным художественным произведением. Змеи и крылатые драконы извиваются рядом с соблазнительной русалкой. Совсем как из музея занимательных аттракционов в Праге начала века. Зато реактивный самолет, изображенный на задней стенке кузова, указывает, что художник знаком и с современной техникой. Сверху кузов украшен затейливым парапетом, а на крыше кабины находится что-то вроде балкончика, играющего роль второго этажа этого неповторимого в своем роде автобуса. Усевшись на нем, словно куры на насесте, мы в изобилии глотаем пыль степных дорог.
Внизу, в кабине, рядом с водителем, жмутся наш проводник из Кабула афганец Сарвар и врач экспедиции доктор Вольф. Эта комбинация дает возможность хотя бы отчасти влиять на действия водителя. Доктор Вольф держит в руке конец веревки, уходящей другим своим концом к нам на «балкон». При необходимости остановиться мы дергаем веревку, и Вольф по-английски просит Сарвара передать нашу просьбу шоферу.
Водитель, он же владелец машины, одет в широкие, свободно болтающиеся на нем полотняные штаны и длинную выцветшую рубаху. На голове у него потертая шапочка из каракуля. Бог весть как он это сумел, но его костюм в отличие от наших в течение целого ряда дней никак не изменяет своего вида. Его единственный ассистент совмещает в себе снабженца, механика и бессменного помощника, что уже само по себе не так плохо. Всю дорогу он буквально висит позади кузова в облаке пыли и, чтобы не задохнуться, зажимает в зубах концы тюрбана в качестве своеобразного фильтра.
Хозяин, или калиф, как его величает помощник, — водитель опытный. Много раз нам приходится оценивать по достоинству его умение, когда мы едем по узкой дороге, пробитой в склоне над золотоносной рекой Кокчой, да и на других опасных участках пути. Ширина дороги не превышает ширины нашей колымаги. Внешние колеса идут точно по краю карниза, дорожное покрытие состоит из окатанной гальки, переложенной прутьями. Из-под задних колес вылетают камни, и под их грохот нам остается только размышлять над вопросом: что же будет, если появится встречная машина?
