В его теплых темных глазах мелькнула тень неуверенности.
– В лучшем – мы спасем мир, прежде чем он поймет, что находился в опасности.
– Kore-garay-sida.
Эндри освоил родной язык матери в далеком детстве, и сейчас эти слова легко сорвались с его губ, оставив на них медовый привкус.
Такова воля богов.
Окран моргнул, застигнутый врасплох. В следующую секунду губы рыцаря растянулись в улыбке, озарившей все его лицо.
– Ambara-garay, – проговорил он, заканчивая молитву, и склонил голову. Доверься богам. – Вы не говорили, что знаете кейсанский, оруженосец.
– Меня научила мать, – ответил Эндри, выпрямляя спину.
Хотя его рост составлял почти шесть футов, рядом с подтянутой фигурой Окрана он казался себе карликом. Проведя детство в Аскале, Эндри привык, что выделяется темным оттенком кожи, и гордился этим наследием своих предков.
– Она родилась в Нконабо в роду Кина Кианэ. – Клан его матери был известен даже северянам.
– Благородное семейство, – сказал Окран, все еще широко улыбаясь. – Навестите меня в Бенае, когда мы положим конец этой истории и вернемся к привычной жизни.
«В Бенае, – подумал Эндри. – В городе из золота и аметиста, уютно устроившимся на зеленых берегах Нкона».
Рассказанные матерью истории зазвучали в его памяти, словно песня, и родина, которую он никогда не видел, вдруг приобрела яркие очертания. Но видению не было суждено продлиться: холодные капли дождя отрезвляли и возвращали к реальности. Его посвятят в рыцари не раньше чем через три или даже четыре года. «Это целая жизнь, – размышлял Эндри. – К тому же есть столько важных вещей, о которых нельзя забывать. Мое положение в Аскале, мое будущее, моя честь. – У него упало сердце. – У рыцаря нет права бродить там, где вздумается. Он должен оберегать слабых, помогать беззащитным и, самое главное, служить своей стране и королеве. А не любоваться красотами чужих королевств.
А еще нужно думать о матери, ведь ее здоровье стало таким хрупким».
Эндри сделал над собой усилие и улыбнулся.
– Когда мы положим конец этой истории, – эхом отозвался он и помахал Окрану рукой, когда тот стал спускаться с холма, легко ступая по намокшей траве.
Доверься богам.
Сейчас, когда Эндри находился у подножия великих оллвардских гор в окружении героев и бессмертных, ему и правда казалось, что он ощущает присутствие богов. Кто еще мог помочь ему ступить на этот путь – ему, простому оруженосцу, сыну благородной иностранки и бедного рыцаря? Ему, в чьих жилах не текло ни капли королевской крови и в чьем владении никогда не окажется родового замка?
