Синий взгляд мгновение фиксируется на моем лице.
Пальцы снова начинают выкручивать колено.
Быстро киваю.
Островский выжидает пару секунд и, наконец, убирает руку. Потом как ни в чем не бывало, поднимает бокал, встречая очередной тост за счастье новобрачных.
Его вторая жена — мать Лизы — изменила ему с его младшим братом.
Это слухи, которые я узнала от Светы, и даже когда мы были в своей комнате за закрытой дверью, сестра говорила об этом шепотом, как будто опасалась даже стен. Сказала, что подслушала это случайно, но не стала уточнять, от кого. А потом добавила, совсем еле слышно: «Его брат погиб — попал под колеса пьяному водителю грузовика». И посмотрела многозначительно, как будто эти два факта — измена и авария — могли быть как-то связаны между собой.
Я запрещаю себе даже думать обо всем этом.
Мой муж сидит слишком близко.
И он очень похож на человека, который, если захочет, может проломить череп кому угодно ради того, чтобы удовлетворить свое любопытство содержимым его мыслей.
Я никогда не представляла какой будет моя свадьба.
Сколько себя помню, в жоме разговоры велись только о возможном замужестве старшей сестры, а я всегда была где-то на периферии, как человек, который послужит семье «другим образом»: нянькой детей Светы, сиделкой престарелым родителям или что-то в таком же духе.
Может из-за этого мне все равно, что свадьба, которой у меня не должно было быть, проходит сквозь меня транзитом.
Заканчиваются поздравления и подарки.
Заканчивается день.
Нас с женихом провожают до машины: мы уезжаем первыми, а у гостей продолжится веселье до последнего ушедшего.
По дороге до дома Островский молчит: смотрит не в телефон, а куда-то перед собой, развязывая узел галстука и медленно, словно многофункциональный аксессуар, наматывая его на руку.
Я вспоминаю хватку этих пальцев и потихоньку отодвигаюсь на максимально возможное расстояние.
Муж это замечает.
— Боишься меня?
Интересно, какой ответ он желает услышать после того, как чуть не сломал мне ногу?
Вряд ли правдивый.
— Мне… нужно немного времени, чтобы привыкнуть к вам. Я не привыкла находиться наедине с мужчиной, которого едва знаю.
Удивительно, но он даже одобрительно качает головой. Правда, в его словах совсем иный смысл:
— Это хорошо, что ты не привыкла к мужчинам. Надеюсь, — бросает взгляд на роскошные золотые с бриллиантами часы, — тридцати минут тебе хватит, чтобы узнать меня поближе.
— Тридцати минут? — не понимаю я.
