– Интересно, в какую сторону нам нужно двигаться? – спросил он. – Где может быть дом Огнедара? У кого какие идеи?
У меня не было никаких идей, и вообще не хотелось никуда двигаться. Мне было хорошо сидеть на краю обрыва, заглядывать вниз, так чтобы от вида пропасти замирало сердце, а потом снова смотреть и смотреть по сторонам, наслаждаясь ощущением невероятной свободы и простора. Энергетика неба, которое здесь не закрывало ничто – ни городские небоскребы, ни деревья, ни холмы, давала мне силы и вдохновение. А с ветром я разговаривал, как с другом, который прилетел ко мне пообщаться после долгой разлуки. Я протягивал ему руки, и он касался их, как будто пытался пожать…
Инга тоже рассеянно бродила по вершине горы, восхищенно рассматривая горные цветы, заглядывая во многочисленные каменные пещеры. И только Владислав, похоже, не потерял рассудительности и здравого смысла.
– Дан, – обратился он ко мне. – Я, конечно, понимаю, что ты опьянен свободой и пространством, но нам пора. Не забывай, что нас преследуют и просто так не оставят в покое.
– О боже, Влад, какой же ты нудный и правильный… – недовольно протянул я, понимая, что он, конечно, опять прав. – Ладно, пора так пора… Пошли.
Мы нашли тропинку, по которой можно было спуститься с горы. Она петляла по склону горы долгим, изматывающим серпантином, но нам ничего не оставалось, как только идти по ней, потому что другой дороги все равно не было – заросли вокруг были густыми, и в них то и дело встречались какие-то на редкость колючие кустарники. Так что если бы даже у нас появилась охота свернуть с тропинки, вряд ли это бы удалось. В конце концов у меня даже появилось ощущение, что тропинка сама знает, куда нас вести, и нам нужно только довериться ей.
После того, что со мной случилось, я заметил, что стал воспринимать окружающий мир по-иному. Я еще не мог четко сформулировать, что именно изменилось, но был уверен в том, что изменения произошли. Все вокруг было прежним – и в то же время иным. Я поражался, как раньше не видел, что деревья нежно касаются друг друга ветвями, не слышал пения цветов. Как мог я не понимать шепота трав, скороговорки ручья, симфонии облаков. Мир вокруг меня стал таким ярким и насыщенным, что я шел, потрясенный и оглушенный. Я словно приобрел новое зрение и слух, но еще не научился ими пользоваться. На меня обрушился поток новых ощущений, которые я пока не мог осознать и привести в порядок.
И еще я увидел Ингу…Нет, я не хочу сказать, что раньше ее не видел. Видел, конечно. Но не так… Раньше я просто знал, что она очень хороша собой, и наслаждался ее красотой. А сейчас… Я вдруг понял, что почти не различаю ее лица, ее тонких черт. И вижу только ее глаза…
