У стены напротив входа стоит ярко украшенный алтарь, рядом с ним на небольшом возвышении позолоченная статуя Будды. На алтаре статуэтки святых разного размера, перед ними чаши с водой, маслом, зерном, две зажженные лампадки, несколько небольших вазочек с павлиньими перьями. Перед алтарем в сосуде, напоминающем небольшую сковородку, курится фимиам, и его аромат распространяется на все помещение. Воздух в кумирне спертый, в ней полутемно и мрачно.
Через всю кумирню тянутся параллельно один другому четыре низких, длинных стола. За каждым сидят восемь лам лицом к центру. Они перебирают четки, разворачивают свитки с молитвами. Перед ними большие пиалы с кумысом, куски сыра, кисеты с нюхательным табаком, лепешки. Время от времени ламы потчуют друг Друга.
В конце столов, у самого алтаря, — место регента хора — унзада.
В начале службы ламы беззвучно шепчут молитвы, полузакрыв глаза и слегка покачивая головами.
Унзад первым нарушает тишину, издавая звук, похожий на рычание, и ламы дружно, негромкими голосами запевают гимны.
За спинами лам покачиваются зеленые молитвенные барабаны, свисающие с потолка. Ламы мерно ударяют по барабанам длинными железными стержнями с шариками на концах, раздается нестройный разнотонный рокот, постепенно усиливающийся. Одни ламы берутся за колокольчики, другие — дуют в раковины, бьют в литавры и гонги.
В стороне от столов, за колоннами, по две с каждой стороны кумирни установлены бурэ — позолоченные металлические трубы до четырех метров длиной. Четверо лам иногда изо всех сил дуют в трубы и тогда раздается оглушительный, ни на что не похожий рев.
Все эти звуки сливаются в какофонию, которую с трудом воспринимает человеческое ухо. Но вот начинает пробиваться какой-то ритм, а потом и мелодия, суровая и дикая.
Постепенно звуки оркестра стихают. Ламы, мерно покачиваясь, шепчут молитвы. Потом снова раздается крик унзада, и все начинается сначала.
Во время хурала распорядитель — чоремба — внимательно следит за порядком. Заметив громко разговаривающего прихожанина, он без всякого стеснения выставляет его за дверь.
Прихожане ведут себя по-разному. Самые благочестивые проходят вдоль стен кумирни, останавливаются то у одного, то у другого божества и кладут около него какое-нибудь подношение. Время от времени они воздевают руки вверх, а затем опускают их на уровень груди, причем эти жесты не согласуются с ходом службы, может быть, потому, что молитвы — их читают на древнетибетском языке — не понятны большинству верующих.
