В свою очередь, советское руководство собиралось использовать украинское движение для разжигания пожара мировой революции. «Есть еще один фактор украинизации Украины, — отмечали партийные идеологи. — Перед нами украинская Галиция с ее украинской литературой, украинской школой, украинскими университетами, никто не станет отрицать, что революция в Галиции — это дело самого ближайшего времени. Галиция сбросит ярмо польской шляхты. Никто не станет отрицать, что революционная Галиция неизбежно объединится с Советской Украиной. Объединенная Советская Социалистическая Украина будет самым мощным двигателем социально-революционного движения в славянских странах Европы».[312] Соглашение было достигнуто.
Это была далеко не первая попытка союза коммунистов с украинскими партиями. В революцию и гражданскую войну украинствующие деятели неоднократно пытались договориться с большевиками. В 1917 г. они вели переговоры о совместных действиях против контрреволюционных сил. Вместе с большевиками центральнорадовцы приняли участие в Октябрьском восстании в Киеве, направленном против войск уже свергнутого в Петрограде Временного правительства. Правда, будучи уверенной, что советская власть установилась в столице России ненадолго, Центральная Рада затеяла тайные переговоры и с представителями контрреволюции. М. С. Грушевский думал перехитрить и белых, и красных, но, в конечном счете, перехитрил сам себя. Двуличие Центральной Рады обнаружилось, и она получила врагов с двух сторон. В результате Киев был взят красногвардейцами, а «национально сознательные» сбежали под защиту немецких войск.
В 1918 г. отвергнутые уже и немцами (сделавшими ставку на гетмана Скоропадского) бывшие вожди Центральной Рады вновь завязали переговоры с красными. Они обещали превратить Украину в советскую республику, если большевики помогут им вернуться к власти. Единственная оговорка, сделанная обанкротившимися центральнорадовцами, состояла в том, что эта советская республика должна быть украинизирована. «Точно так, как вы создали диктатуру рабочих и крестьян в России так нам надо создать диктатуру украинского языка на Украине» — заявил В. К. Винниченко советским эмиссарам Х. Г. Раковскому и Д. З. Мануильскому. Когда Раковский передал эти слова Ленину, лидер большевиков заметил: «Разумеется, дело не в языке. Мы согласны признать не один, а даже два украинских языка, но, что касается их советской платформы — они нас надуют».
