— Я здесь, сир, — тут же подхватил Старг амулет и поднёс его к губам, как учил сир Борис.
— …то там… у… бя…
— Сир, — смущённо заговорил Старг. — Я не понял ни единого вашего слова. Если вы меня слышите, знайте: третьего лагеря наблюдателей больше нет. Здесь все мертвы.
— Бу… те… я… к… бе.
Ответить Старг не смог. Он так и застыл с открытым ртом, не успев отодвинуть от губ артефакт. Перед ним, на тропе у самого тракта, показались несколько десятков кочевников. Дикари беззаботно шли навстречу врагам, будто не видели северян. Они смеялись, о чём-то переговаривались, задорно жестикулировали.
У одного из кочевников в руках была грубо сплетённая корзина из веток, а в ней…
Старг взбесился. Ошибки быть не могло. В корзине лежали ещё головы. Ордынцы заметили конников слишком поздно. Почти вся ватага разведчиков успела впрыгнуть в сёдла, оставалось только пришпорить коней, только нагнать мерзких степняков, да расплатиться с ними за все их дела. Шесть десятков тяжёлых всадников — страшная сила.
Кочевники переглянулись, побросали вещи и, что было духу, бросились убегать по тропе.
— Сир, — кричал сотник Бернису Моурту в амулет. — Дикари, что убили наших друзей, бегут к лесу. Отмщение их скоро настигнет.
Старг отбросил амулет, пришпорил коня и поскакал по тропе, выкрикивая приказы для воинов:
— Все за мной!.. Отомстим дикарям!..
— Бей изо всех сил! — ревели стражники позади командира.
— Нет… ой…… — Шипел амулет, но Старг его больше не слышал. Его ждали враги, он жаждал их крови, требовал отмщения.
Дикари свернули в просеку и побежали по лесу. Старг спешил следом, одним из первых ворвался в кусты, проломив грудью своего скакуна заросли кохи. Боевой азарт захватил его мысли, отодвинул назад все тревоги. Кочевники скрыться не успевали, бежали между деревьев, не петляли, не пытались укрыться. Глупцы. Ещё несколько мгновений, ещё пара ломтей и верный клинок запоёт в память о братьях.
Сбоку что-то блеснуло. Вбитые на тренировках рефлексы заставили Старга пригнуться, и воин припал кобыле на гриву. То спасло его жизнь. Над головой прошуршал топор. Рядом скакал Грили, бородатое лезвие ударило ему в шлем. Грили припал кобыле на шею, тут же обмяк, свесился и рухнул на землю. Нога его застряла в стременах, латы громко звенели, а испуганная кобыла продолжала скакать, утаскивая сбитого наездника в гущу леса.
С другой стороны прилетело копьё, насквозь проткнуло скакуна под Мерти. Животина взревела, встала на дыбы и рухнула на бок, придавливая окровавленной тушей ногу вербовщика. Мерти вскрикнул, застонал, затрепыхался, но его тут же добили кинжалом, что воткнулся под шлем.
