Мне, иностранцу, трудно судить, насколько прав Хаппи в своих суждениях о соотечественниках, когда критикует их за плохую исполнительность и слабую дисциплину. Может быть, он в какой-то степени прав. Однако я знаю твердо, что молодое поколение Африки живет не вразвалку, ритм его жизни настроен на волну нашего века, ему свойственны благородные идеалы…
Но вот на моих глазах тридцать юношей и девушек бесшумно и быстро расселись рядами, замерли с раскрытыми для конспектов тетрадями.
Доктор подошел к черной доске, взял пачку цветных мелков, и лекция началась…
Фельдшерские курсы Хаппи создал, как у нас говорят, «на общественных началах». Денег со своих слушателей он не берет; практику они проходят тут же, в клинике, попеременно дежуря, ухаживая за больными. Наиболее способных после окончания курсов Хаппи направляет на работу в большие клиники Двалы и столицы Яунде с обязательным продолжением учебы.
Назад, в Двалу, мы возвращались со скоростью 160 километров в час. Накрапывал дождь. О крутых опасных виражах нас предупреждал оригинальный дорожный знак: череп и кости. Но доктор не сбавлял скорости, доктор торопился — впереди сегодня еще масса дел!
Когда мы вернулись в Двалу, нас уже ждал накрытый для обеда стол. Доктор пожалел о том, что не выкроил нескольких минут для своего любимого отдыха — пения на диване. Хаппи утверждает, что это очень эффективное средство от усталости, причем средство народное. В некоторых африканских племенах уставшие охотники первым делом берут в руки музыкальный инструмент и, удобно расположившись, затягивают песню. Поют с закрытыми глазами, как бы в дреме, расслабив мышцы, находясь в состоянии прострации.
Итак, на этот раз Хаппи не удалось отдохнуть. Не пришлось ему также и пообедать… Едва мы сели за стол, как зазвонил телефон: доктора срочно вызвали в городской госпиталь, требовалась неотложная операция. И он уехал.
Я отправился бродить по улицам Двалы, размышляя об этом неожиданно встретившемся мне человеке. В Африке я повидал людей, подобных доктору Хаппи, — целеустремленных, самоотверженных созидателей. Порой, не в силу своих убеждений, а инстинктивно, они отвергают капиталистические идеалы, не обольщаются западным образом жизни, наживой, личной выгодой. Мой новый знакомый, камерунский доктор, — один из таких людей, которые засучив рукава преобразуют колониальный облик Черного континента. Логика таких энтузиастов проста, формулируется лаконично — если не мы, то никто другой.
