…Мы спускаемся в город. Несмотря на свои грома дины, он тихий, молчаливый, сдержанный. Может быть, оттого, что слишком многое видел и пережил.
За землю, где он стоит, спорили Бельгия и Франция. «Наша!» — утверждал Париж и подсовывал Брюсселю копию договора своего эмиссара Браззы с королем Макоко, отдавшего под французский флаг территорию левого и правого берега Конго, где жили его племена. Но бельгийский монарх упирался. Разведка добыла документ, который утверждал, что «Макоко не может претендовать на левобережные земли, что там он просто-напросто номинальный вождь, хотя и имеет какое-то духовное влияние. Но ведь больше ничего. Так что, позвольте…» Французы «позволили», и бельгийские конкуренты, не скрывая радости, опустили в свой карман «ключ» к Конго, получивший название Леопольдвиль.
… Мы идем по окраинам города. Вот огромный базар, здесь можно увидеть многое: и засушенные рыбы с выскочившими глазами, и вяленое мясо обезьян, и детские кроватки, и куски мыла. Между рядами ползет калека. Где-то рядом жарят мясо. Молодой парень продает огромную черепаху и приговаривает: «Мясо в суп, панцирь на гребешки. Мясо в суп, панцирь…» Смрад. Он кончается, когда нога ступает на асфальт улицы, ведущей к центру. Здесь совсем другой климат. Благодать и умиротворенность. Но вот взгляд падает на выщербленные стены — это следы перестрелок. Кое-где разбиты витрины. Все это память о днях, когда от этого самого базара, с городских окраин, с фабрик и верфи к европейскому центру двигались конголезцы. Их вела вековая ненависть к господам из Брюсселя. Часто она так туманила мозг, что люди подчиняли свои действия чувствам, а не разуму. И тогда летели камни… И тогда западные репортеры, повинуясь приказу свыше, подводили свои корреспонденции под рубрику «Разгул черного расизма». Конечно, в Африке есть люди, которые заражены предрассудками. Это реакция на европейский расизм. И все-таки их меньшинство.
Я встретил в Киншасе знакомого, который действительно побывал «под камнями». В один из бурных дней он ехал по центральной улице. Вдруг толпа перегородила дорогу, окружила автомашину. Камень полетел в боковое стекло и разбил его вдребезги. Кто-то уже бежал с факелом. Мой знакомый открыл дверцу. Вышел. Назвал свою страну, добавив: «Это социалистическая страна». Люди стали успокаиваться. Кто-то что-то говорил друг другу. Прошло минут десять. Факел догорел. От толпы отделился пожилой мужчина. Он сказал: «Вы, конечно, нас извините, вот вам двое сопровождающих. Теперь вас никто не тронет».
