– Стойте! – крикнул Рассел так, что вздрогнули мы все, а с папиной руки сорвалось заклинание и ушло в землю совсем рядом с ногой. – Нельзя уничтожать улики. Ваша, не ваша – разберёмся потом.
– Но это не может ходить по моему саду! – возмутился папа. – У меня здесь куда более ценные экземпляры, которые могут пострадать. Я не хочу проснуться утром и обнаружить, что от моего прекрасного сада остались одни опилки.
Яблоня хищно клацнула всеми зубами, явно примеряясь, с какой товарки начнёт поздний ужин, если до хозяев сада не удаётся добраться.
– Мы её зафиксируем, – решил Рассел. – У вас есть металлический ящик подходящих размеров?
– Сгрызёт, – скептически ответил папа.
– Усилим, – оптимистично возразил Рассел.
В конце концов, яблоню упаковали в подходящий ларь, на который навертели всяческие защиты. Хищное создание уже вполне оправилось от обездвиживающего заклинания и довольно активно шебуршилось внутри.
– И у кого мог взяться ваш материал для создания столь опасной особи? – вкрадчиво поинтересовался Рассел у папы.
– Не припомню, что кому-нибудь давал, – чуть неуверенно ответил он. – Даже дознаватели на экспертизу не получили, потому что ко времени их требования я бедняжку уже изничтожил. Всю без остатка.
Он с сомнением посмотрел на ларь, в котором бился явный незаконный потомок уничтоженной яблони.
– В инциденте с котом все ветки были целые?
– Что вы! Там хозяйка так измолотила бедную яблоню палкой, что ещё вопрос: в результате чьих действий кот остался без хвоста.
– То есть на улице могли остаться бесхозные ветки? – подытожил Рассел.
– Могли, – легко согласился папа. – Но они очень скоро высохли бы. Без корней они не жизнеспособны.
– Если их не подобрали и не прорастили…
– Да кому это нужно? – удивился папа.
– Кому-то понадобилось. Стоит вопрос зачем.
Папа долго доказывал, что врагов у него нет и быть не может, а если бы вдруг были, то не стали бы столь замысловатым способом порочить его репутацию. Яблоня в ларе бушевала отчаянно. То ли была с ним солидарна, то ли стремилась наружу, чтобы доказать, что по меньшей мере один враг есть: тот самый, что натравил её на папу.
– Никто не поверит, что столь убогое создание – моих рук дело, – убеждённо говорил он. – Не по силам какому-то дилетанту дискредитировать мои разработки.
Я невольно посмотрела на Рассела, он внимательно изучал папино лицо, наверняка надеясь найти признаки того, что мой родитель врёт. Но папа выглядел уверенным в своей правоте. Хорошо ещё, он не знал, в чём именно могут его обвинить. Ибо одно дело – потенциально опасное создание, и совсем другое – создание, которое уже сожрало сколько-то жителей Дисмонда и, если ему не помешать, сожрёт ещё сколько-то.
