Уэбстер тут же сладко заулыбалась и начала заверять, что более воспитанной особы, чем леди Эллиот, она не встречала. Можно подумать, воспитание как-то связано со страхом. Если сильно пугаешься, забываешь обо всём и вовсе не думаешь, как будешь выглядеть в чужих глазах. Подозрительная особа. Хотя, если она дружна с Уэбстерами, то знает, что этот вопль не так страшен, как кажется.
– Но, леди Эллиот, возможно, вы видели того, кто кричал.
– Разве кто-то кричал? – игриво улыбнулась дама.
– Богиня, Рассел, да никто не кричал. – Уэбстер, продолжая улыбаться, придвинулась к моему родственнику и вцепилась в его рукав. Наверное, чтобы больше не сбежал. – Это глупая шутка кого-то из студентов. Спящее заклинание с отсроченным срабатыванием. Никто не пострадал, кроме моих нервов и нашего ужина, разумеется.
Она манерно приложила свободную руку к виску, показывая глубину страдания.
– Неужели? – недоверчиво уточнил Болдуин.
– Именно так, инор, я вам уже битый час толкую. Эта шутка тянется уже две недели, но лорд Уэбстер просил всех посвящённых держать в секрете. Поэтому всем будет лучше, если мы забудем, что здесь встретились. – Тут она вспомнила про нас с Линдой, нахмурилась и спросила: – Лоррейн, ваши подруги умеют держать язык за зубами?
Что ответила бы Уэбстер, узнать нам оказалось не суждено. Потому что внезапно леди Эллиот подпрыгнула и завопила во всё горло, словно хотела опровергнуть свои же уверения о собственном хорошем воспитании. По громкости и выразительности её вопль не дотягивал до того, что мы слышали не так давно, но возможно, лишь потому, что сейчас мы видели источник звука. Развернулась она к кустам с прытью ошпаренной кошки и выставила перед собой зонтик, красивый зонтик с кружевами и изящной костяной ручкой, но совершенно неуместный в это время суток: солнце уже давно пожелало всем спокойной ночи, а фонари давали не столько света, чтобы от него было необходимо прикрываться.
– Леди Эллиот, что случилось? – несколько недоумённо спросил Болдуин.
– Там оно… – дрожащим от пережитых чувств голосом, ответила леди.
– Оно – это что? – позволил себе небольшое раздражение Болдуин, отправлявший раз за разом сканирующие заклинания, которые, судя по всему, ничего не находили.
– Я не знаю что. Но у него большая когтистая лапа, – чуть уверенней сказала леди Эллиот и сдвинулась за широкую мажескую спину, тем не менее зонтик не опуская, и он продолжал столь воинственно торчать, словно был не зонтиком, а мечом героя ушедшей эпохи.
