— Мы должны сбежать! — с отчаянием воскликнула Ронуин.
— Как? — уныло возразил рыцарь.
Ронуин уселась на лошадь. Ее запястья, все еще скрытые перчатками, примотали к луке седла. Посмотрев в сторону сэра Фулка, она заметила, что и его тоже связали.
Они ехали всю ночь, остановившись, только когда солнце поднялось достаточно высоко. Пленникам снова выделили лепешку и немного воды и велели спрятаться в тени скалы, защищавшей от палящего жара. Под горой расстилалась равнина и виднелся берег моря, но Карфаген остался далеко позади.
— Что с нами будет? — прошептала Ронуин.
— Тот, кто понимает наш язык, утверждает, что за рыцарей часто запрашивают выкуп. Они поражены нашим воинским искусством и везут к своему повелителю в надежде обратить нас в мусульманство и уговорить сражаться на их стороне. Они считают тебя великим воином и собираются запросить целое состояние. Вряд ли кто-то способен собрать столько денег.
— Иисусе! — тихо пробормотала Ронуин, не смея спросить, как все повернется, если враги проведают, что она женщина.
Сэр Фулк понял, о чем она думает, но чем он мог утешить несчастную? Знай он сам, что с ними будет, предпочел бы убить Ронуин собственными руками, только бы не позволить ей закончить свои дни в гареме какого-нибудь эмира, куда ее, разумеется, и упрячут. Он слышал, что светловолосые женщины высоко ценятся у язычников.
— Нам лучше отдохнуть, пока есть возможность, — тихо заметил он. — С наступлением ночи придется пуститься в дорогу.
Ронуин кивнула. У нее еще осталась надежда, что их с сэром Фулком вернут в лагерь крестоносцев.
Она мельком оглядела спутника. Этому коренастому мужчине среднего роста с рыжеватыми волосами и теплыми карими глазами едва исполнилось двадцать. Его семья жила на другом берегу Северна. Эдвард знал сэра Фулка с детства.
Только настоящий храбрец был способен последовать за ней, но, наверное, было бы куда лучше, если бы он вернулся в лагерь и поднял тревогу. Сэр Фулк, как всегда, слушал голос сердца, а не разума. Впрочем, и она, Ронуин де Боло, поступала так же.
Они скакали по ночам и отдыхали днем. Похитители давали им воду всего раз в день, утром. Вечером Ронуин получала еще немного, но утолить жажду не могла. Она думала только об Эдварде. Простит ли он когда-нибудь ее?
На четвертое утро они проехали узкий горный перевал, стесненный с обеих сторон высокими отрогами, и оказались в живописной зеленой долине. Их взорам явилось голубое озеро, на противоположном берегу которого сверкал в лучах солнца небольшой белоснежный город. К пленникам подъехал араб, знавший их язык.
