Мастера Набиля не отстают от века. На рисунках, которые они наносят на керамические изделия, есть и космические корабли, и космонавты в разных вариациях, и архангелы, танцующие твист и шейк. Чего не сделаешь для увеличения спроса на свою продукцию!
Из Набиля в столицу Туниса мы возвращались обогащенные, с творениями подлинных мастеров своего дела, к тому же не требовавших пепси-колы в порядке надбавки к низкой цене. Навстречу нашему «Москвичу» выбегали босоногие мальчишки и предлагали радужные цикламены. Такой способ продажи цветов нам довелось наблюдать только на тунисских дорогах. При всей любви к цветам и расположению к мальчишкам — тунисским гаврошам мы остановились лишь однажды, да и то не столько для того, чтобы купить цикламены, сколько чтобы заснять грандиозный двуглавый Джебель Бу-Корнейн и отдать своеобразную дань внимания поэтической легенде местных жителей о появлении этой горы и ее спутников на равнинном основании мыса Бон. Легенда эта была мне известна еще за несколько лет до первой поездки в Тунис. Теперь я впервые видел Бу-Корнейн воочию, во всем его сонном немом величии. Легенда же такова.
В давние времена страна представляла собой обширную равнину от Тунисского моря и Хаммама (на запад) до песков юга. Но как-то однажды по всему белу свету раздался шум неслыханной силы. С запада на восток, в Мекку, шел караван гор-паломников. Среди гор, как всегда в среде паломников, были и богатые, и бедные. Богатые сами оплачивали свое путешествие, бедные были у них в услужении. Некоторые отправились в священный хадж во искупление грехов умерших гор, не сумевших побывать в Бейт-Аллах («Дом Господень»). Самые именитые и властные имели тюрбаны из облаков. Первым шел Джебель-Загуан, подобный льву, следом Рессас, за ним шагал Бу-Корнейн, имевший в ту пору только один горб, далее мерно выступали горы Бажауа, красавец Джебель-Ашкеуль. До самого горизонта растянулось величественное шествие — одна гора лучше другой. А из-за горизонта подходили все новые и новые, мудрые и великие горы.
Солнце начало садиться, и ясноликий Джебель-Ашкеуль решил освежиться купанием в Гараа. Он стал искать чистую и глубокую воду, но ее трудно было найти среди болот. Его спутники по хаджу обеспокоились, видя, что это ему не удается. Но вот Джебель-Ашкеуль выбрал место, где он мог напиться и совершить омовение. Освеженный и утоливший жажду, Джебель-Ашкеуль собрался догонять свое племя, но понял, что увяз в Гараа, как это случается с буйволами. Не видя никакого выхода, он принялся стонать. Горы услышали его стоны и остановились, закричали в тревоге, извещая о беде весь караван. Паломники приняли решение сделать на этом месте привал, пока Джебель-Ашкеуль не будет извлечен из болотной тины. А Джебель-Загуан к тому времени тоже устал от жары и исходил потом. И один из самых богатых пилигримов — Джебель Рессас, который вез с собой в Мекку большие сокровища металлов, тоже изнывал от зноя и походил на издыхающую рыбу, которая топорщит спинной плавник, Один Джебель Бу-Корнейн, самый неутомимый, замечтался о конечной цели путешествия.
