Все эти люди способствовали поддержанию в семьях Щербатовых и Строгановых определенной духовной атмосферы, в которой росли будущие путешественники. Строгановы из поколения в поколение собирали художественные ценности, первоклассные произведения классиков мировой живописи, скульптуру, бронзу, хрусталь, произведения античного искусства. Строгановский дворец в Петербурге, построенный Растрелли, превратился в один из богатейших в России частных музеев. После революции он стал всенародным достоянием, одним из государственных музеев. Его уникальные коллекции были впоследствии слиты с эрмитажными[6].
Упоминая здесь выдающихся представителей семейств Щербатовых и Строгановых, мы далеки от мысли идеализировать их. И те, и другие оставались представителями эксплуататорского класса, крупнейшими земельными магнатами. К моменту реформы 1861 г. Александр Григорьевич Строганов, например, тот самый, который увлекался собирательством книг, владел 80 тыс. крепостных и по богатству и размерам своих владений мог соперничать с некоторыми из немецких владетельных князей. При таком-то богатстве нетрудно было и пожертвовать библиотеку в пользу университета. Крупными помещиками, хотя и уступавшими по богатству Строгановым, были и Щербатовы. Источники называют отца нашего путешественника, Григория Алексеевича, помещиком Московской, Саратовской и Екатеринославской губерний, владельцем 4 тыс. крепостных [12, с. 284–285].
Александр Григорьевич Щербатов получил от родителей богатое наследство, округленное за счет приданого Ольги Александровны. Таким образом, супруги оказались владельцами нескольких имений в Московской, Воронежской, Саратовской губерниях, домов в Москве и Петербурге. Любимым и чаще всего посещаемым имением было Васильевское Рузского уезда, в верховьях Москвы-реки. В начале века это село принадлежало помещику Яковлеву, отцу А. И. Герцена. Всеми щербатовскими имениями управляла контора с целым штатом служащих, скрупулезно подсчитывавших доходы от продажи зерна и других продуктов.
Да, Щербатовы и Строгановы были типичными представителями своего класса. И все же нельзя не отметить, что обе семьи выделялись на фоне титулованной российской аристократии своей образованностью, широким кругозором, интересом к наукам, путешествиям, искусству. Будущие путешественники выросли и воспитывались в высоко культурной среде; и эта среда не могла не наложить своего отпечатка на формирование их интересов.
