Но я по-прежнему не имела ни малейшего представления о том, почему Стивен считает, что чудовищные птицы убивают его, привязав к кровати.
– Вы не знаете, как добраться до нового Дома Красного Креста в парке Бальбоа? – спросила я у той же брюнетки, которая изначально мне помогла.
Библиотекарь подвинула ко мне стопку из пяти книг, которые я решила взять домой, и оперлась о полированную стойку выдачи.
– На Пятой авеню сядьте в трамвай и поезжайте до Лорел. Там вы увидите мост через каньон и по нему пройдете в парк Бальбоа.
– Парк небольшой? Его легко найти?
Она вскинула брови:
– Вы там никогда не были?
Я покачала головой.
Она рассмеялась:
– Что ж, гарантирую, когда вы попадете на мост, не заметить парк будет невозможно. Раньше на этом месте располагалась выставка Панама-Калифорния. Сейчас эта территория принадлежит военным, но наверняка кто-нибудь сможет показать вам, где находится Дом Красного Креста. У вас там поправляет здоровье кто-то из знакомых?
– Нет, но я хотела бы поработать там волонтером.
Она опустила свой окутанный марлей подбородок на кулак и внимательно посмотрела на меня.
– Сколько вам лет?
– Шестнадцать.
– Кто-нибудь знает, что вы в одиночестве бродите по городу, в котором объявлен карантин?
– Я сказала, что мне шестнадцать, а не шесть.
– Это не ответ на мой вопрос.
Вместо ответа я широко открыла мамину черную сумку и сложила в нее книги.
Библиотекарь нырнула под стойку выдачи.
– Держи.
Она снова выпрямилась и подвинула ко мне красную пачку жевательной резинки с ароматом чеснока.
– Возьми пару пластинок. Я не могу отправить ребенка в другой конец города без минимальной защиты.
– Вы совсем как моя тетя. Дай ей волю, я бы каждый вечер купалась в луковом супе.
– Пожалуйста, возьми. Забирай всю пачку. – Она сцепила тонкие пальцы на стойке. – Я могу купить еще. Жаль отдать такой пытливый ум на растерзание гриппу.
Я взяла пачку и, чтобы успокоить ее, даже на мгновение опустила маску и сунула одну из вонючих пластинок в рот. По моим щекам тут же потекли слезы.
– Фу. – Я выплюнула жвачку на ладонь. – Это ужасно.
– Просто жуй ее. Хорошо? Береги себя там. – Она кивнула в сторону выхода. – А теперь ступай. Я устала оплакивать детей, о которых больше некому заботиться.
Она отвернулась от меня и склонилась над книгами, которые лежали на низкой полочке у нее за спиной.
Я в нерешительности топталась на месте. От нее исходил такой умиротворяющий вкус заботы, что мне почти хотелось остаться. Она оглянулась, чтобы проверить, ушла ли я. У нее на глазах блестели слезы. Поэтому я поблагодарила ее и ушла.
