Я обнаружила, что Стивен зачеркнул несколько слов в правом нижнем углу. Возможно, это было отвергнутое им название. Между золотисто-белыми барашками, бороздящими поверхность океана, он написал одну из своих анаграмм:
РОМПОТИС
Я щурилась и составляла из этих букв другие слова. Ром. Тис. Сим. Но ни одна из полученных в результате моих усилий фраз не была похожа на название снимка мощной грозы над Тихим океаном.
Тетя Эва постучала в открытую дверь и впорхнула в комнату.
– Пожалуй, я схожу к Джулиусу за твоей фотографией завтра рано утром перед работой. Я могу сесть на первый паром. Только придется надеть юбку поверх рабочих брюк.
Я отошла от снимков на стене.
– Студия будет открыта так рано?
– Полагаю, что да. Джулиус много работает.
– Я поеду с тобой.
– Это не очень хорошая идея. Тебе не следует контактировать с публикой больше, чем это необходимо.
– Вчера у меня не было никакой необходимости ехать к нему домой, но ты мне позволила это сделать. В основном мы будем дышать чистым морским воздухом.
– Я об этом подумаю. – Она заметила фотографии. – Ты уверена, что хочешь, чтобы они висели у тебя на стене?
– А почему нет? Они красивые.
– О, Мэри Шелли… – Она поцокала языком и взяла меня за руку. – Иди сюда. Присядь со мной на минутку, чтобы мы могли поговорить о чем-то очень важном.
Она усадила меня на кровать и сама присела рядом на старое сине-белое стеганое одеяло бабушки Эрнестины, служившее покрывалом.
– Я знаю, что в твоей жизни никогда не было матери, которая рассказывала бы тебе о делах сердечных…
– Только не надо вспоминать то утро, когда я поцеловала Стивена.
– Я не об этом. Я только хотела сказать, что знаю: ты считаешь себя по уши влюбленной в этого паренька. Но не забывай, что ты еще очень юная. И… не исключено, что он уже никогда не вернется домой.
– Я это уже знаю. – Я отняла руку. – Зачем тебе понадобилось мне об этом напоминать?
– Потому что всякий раз, когда в разговоре всплывает его имя, твои глаза вспыхивают так, как будто он вот-вот войдет в комнату. А теперь ты вешаешь на стену сделанные им фотографии и продолжаешь окружать себя им. Он хотя бы просил тебя его ждать?
– Он сказал, что, если не хочу, я могу его не ждать. Он не хочет, чтобы я попусту теряла время, переживая о нем.
– Вот как. – В ее голосе прозвучало удивление. – Ну… это очень мило с его стороны.
– Он добрый человек.
Она снова взяла меня за руку и сжала мои пальцы своими мозолистыми ладонями.
– Если он предлагал тебе свободу, отпусти его. Не растрачивай свою юность, сомневаясь в том, вернется ли к тебе мальчик из твоего прошлого.
