– Это одна из самых любимых, – произнес он.
– Она бесподобна. Как тебе удалось сфотографировать бабочку? Они ведь так быстро улетают.
– Отец научил меня сидеть совершенно неподвижно, фокусируясь в нужном направлении. Я целый час сидел в нашем саду, прежде чем мне удалось поймать момент.
– Стивен, ты самый терпеливый человек из всех, кого я знаю. Мне бы хотелось, чтобы я хоть немного была похожа в этом на тебя.
– Ты очень терпелива, когда увлеченно работаешь над каким-то проектом.
– Не настолько, как ты. – Я протянула руку и коснулась рамки возле его пальцев. – Что ты написал тут внизу? – Я прищурилась, пытаясь прочесть три слова в нижнем правом углу. – «Тело»?
– Это тайное название. Джулиус насмехается над названиями, которые я даю своим снимкам, поэтому я превращаю настоящие названия в анаграммы, чтобы он ничего не понял.
– Интересно… дай подумать… «Тело»… – Я изучала слова, разбирая их на буквы и снова собирая в единое целое, как будто складывая в уме кусочки пазла. – Те… ло? Идея – «Лето».
– Ничего себе. – Он улыбнулся. – В детстве ты не была такой быстрой.
– Научилась у тебя.
– Я ухожу на войну, Шелл.
Эти слова вырвались у него, поразив меня так, будто мне в лицо плеснули ледяной воды.
– Знаю. – Я даже слегка попятилась. – Твоя мама мне уже сказала. Скажи мне, бога ради, зачем ты идешь? Ведь тебе осталось совсем немного до окончания школы. Я думала, ты поступишь в колледж.
Он перевел взгляд вправо, на окно.
– Я должен выбраться из этого дома. На этом острове все становится испорченным или развращенным. Здесь столько богатства, эгоизма и роскоши. Я больше не могу быть частью всего этого.
– Ты бежишь?
– Не знаю. – Его пальцы подвинулись по рамке ближе к моим. – Возможно.
– Будь осторожен, Стивен.
Он опустил взгляд.
– У моего отца был шрам, полученный им на испано-американской войне, – произнесла я. – Помнишь ту вертикальную розовую линию на его левой щеке?
Стивен кивнул:
– Помню.
– Он говорит, что это делает его лицо более решительным, но я, глядя на него, всегда боялась войны.
– Со мной все будет хорошо.
Он посмотрел мне в глаза с таким выражением, что показалось, он не совсем верит в собственные слова. Он не сводил с меня глаз, и я чувствовала себя так, будто он собирается наклониться и поцеловать меня, хотя мы с ним никогда этого не делали. Мы стояли так близко, что я чувствовала его мятное дыхание, заглушающее даже запах его лосьона.
Я скользнула пальцами по рамке, наконец коснувшись его руки.
