— Если понадобится, Юрий Константинович сделает то, что ему скажут, — скривился есаул. — Без охоты, но добросовестно. Он сам выходец из Конвоя и понимает, что у нас к чему. Другое дело, что ломать систему о колено никто и не предлагает. Все должно произойти как бы само собой, естественно.
— До конца семестра остался всего один учебный день, — напомнил Петров-Боширов. — Потом, конечно, будет еще полевой выход…
— Вот именно, полевой выход, — веско кивнул Семенов. — И так уж вышло, что на него третье отделение первого курса Федоровки отправится в неполном составе: госпожа Иванова загремела на больничную койку — так что двенадцатая часть баллов лидеру уже в минус.
— Только не говорите, что сие — наших рук дело, — нахмурился ротмистр.
— Нет, разумеется, — успокоил его есаул. — Решись мы паче чаяния на что-то подобное, выбрали бы уж в жертву не болгарскую царевну. Но глупо не воспользоваться ситуацией.
— Так-то да… Но преимущество в двести баллов можно удержать и в одиннадцатиром, — заметил жандарм.
— Только если не произойдет еще чего-нибудь непредвиденного. Последний учебный день вовсе не стоит сбрасывать со счета. Пара дисциплинарных штрафов — заслуженных, конечно же, повод, при желании, всегда найдется — и отрыв пусть немного, но сократился. Ну а уж полевой выход… Фактор случайности — неотъемлемая его часть. Выбросит тебя из портала дюжиной верст в стороне — мало ли, астральная буря какая, а ты не учел — вот и недобор баллов в шесть, а то и в полную дюжину. Мелочь? Мелочь. Но курочка по зернышку клюет, а астрал по мерлину тянет…
— Насчет штрафов — кажется, я даже знаю того, кто оные охотно наложит, — невесело усмехнулся Петров-Боширов. — И приблизительно могу представить, за что…
— Вот видите, — кивнул Семенов.
— Охрана Огинского-Зотова — в свете угрозы похищения — тоже на мне? — деловито уточнил ротмистр.
— Нет, ею займется Конвой. Постараемся перехватить китайцев еще на дальних подступах и выявить все их здешние контакты. А вот непосредственно возле молодого князя пусть никто не трется — чтобы не спугнуть триаду.
— Принято, — склонил голову жандарм.
— Тогда с сим закончили, — заявил есаул. — А теперь, друг мой, будьте так любезны, просветите меня: что там за история с обвинением молодой графини Воронцовой в покушении на нашу Златославу Борисову-Саксен-Кобург-Готскую?
— Если дадите мне пару часов — я бы как раз закончил подробный доклад по сему делу, — проговорил Петров-Боширов.
