— Как твоя нога?
— Лучше, — отвечает он коротко, не желая вдаваться в подробности. — Как твое эго?
— Травмировано, — отрезает она. — Доктору Торресу надо бы повесить в своей приемной табличку с названием «Пучина безнадеги». Малышня носится как оглашенная, родители не могут контролировать своих отпрысков… У меня было чувство, будто я сижу за детским столом у кузена Логана.
У их двоюродного брата Логана (он всего на три года младше, но в их памяти навечно остался восьмилеткой) проблемы с контролированием своих импульсов. Однажды в День благодарения, не в силах ждать, он запустил руку внутрь индейки, желая полакомиться начинкой. Беднягу отвезли в больницу с ожогами третьей степени.
— Доктор Торрес хорошо тебя знает, — указывает Айзек. — Может, он и спец по детям, но лучше он, чем какой-нибудь случайный психофармаколог.
— Сказать, что меня бесит больше всего? Что ты знаешь такие мудреные слова.
Айзек опять улыбается:
— Могу еще круче: зловреднобуйнопомешанноколог!
Айви ожидаемо стонет.
— Ладно, — произносит она, — если мамочка с папочкой от меня отцепятся, то, может, оно того и стоит.
— Вообще-то ты это делаешь не ради них.
Айви вперяет в брата негодующий взгляд:
— Ах какие мы праведные, только послушайте! Знаешь, братец, если не прекратишь сейчас же, выброшусь из машины на полном ходу, а присяжным скажу, что это ты меня выпихнул.
— Прекращаю, — отзывается Айзек и больше к этой теме не возвращается. Айви и так знает все, что он может ей сказать. К тому же она направляется в аптеку за лекарством, так что нечего капать ей на мозги.
Они выворачивают на большую торговую улицу, до «Уолгринса» остается всего пара кварталов. Айви вздыхает:
— Как же это противно — сидеть на таблетках просто ради того, чтобы нормально функционировать! Не знаю… из-за этого я чувствую себя… меньше, чем.
— Меньше, чем что?
— Да все что угодно. И кто угодно.
Айзек пожимает плечами.
— У каждого на газоне где-нибудь обязательно валяется какашка. Эта — твоя.
Айви разворачивается к нему — сейчас мне достанется, думает он. Но вместо этого сестра говорит:
— Это самое умное из всего, что ты когда-либо сказал.
Они заезжают на стоянку при «Уолгринсе», и Айви выходит из машины.
— Пообещай, что когда я получу обратно свои права, ты без звука будешь ездить со мной, и тогда уж я над тобой вволю поизмываюсь!
— Обещаю.
Айви просит не ждать ее, домой она пойдет пешком.
— Вообще-то, я даже хочу пешком. Мне нужно побыть наедине с собой.
