– Вижу, – сказал Джуба. Он был недоволен. Первая проверка на такой дистанции… Джуба ожидал, что программа сработает точнее. Он решил увеличить угол на одну минуту, отнял щеку от приклада и повернул барабан на два клика. Затем аккуратно потянул затвор на себя, чтобы выбросить стреляную гильзу, толкнул его вперед, досылая патрон в патронник, принял прежнюю позу, застыл, и в нужный момент указательный палец вознаградил его выстрелом.
Ритуал повторился. Пуля отправилась в полет, винтовка подскочила и вернулась на место. Джуба ждал, когда уляжется пыль и зазвонит телефон. Наконец ветерок сделал свое дело. Человек был по-прежнему цел и невредим.
– Ну, почти. Прямо под ноги. Может, левее, чем надо, но совсем чуть-чуть.
– Вижу, вижу, – сказал Джуба. Теперь он точно знал, что делать: один клик вверх, один клик влево, и на позицию, к прицелу.
Вот он, маленький хрупкий человек. Он знает, что обречен. Пытается отпрянуть от столба, поднимает глаза к небу и просит у Бога пощады или, быть может, прощения. Ему уже известно место и время его смерти: здесь и сейчас. Его уже манит следующий мир, каким бы тот ни был.
Выстрел, подскок, падение.
Время в полете – пять целых одна десятая секунды.
Джуба успел увидеть попадание: чуть ниже груди, в центр тела, туда, где находится желудок. Пуля ударила в человека с тысячефунтовой энергией, отбросила его к столбу, разметала волосы, выбила из ткани пыль. Тело, закованное в цепи, содрогнулось и безвольно обвисло у столба. Человек умер сразу.
– Спасибо, брат, – сказал Джуба. – Спасибо тебе за помощь. Воистину мы принадлежим Аллаху, и к Нему мы вернемся.
Кроме него, никто не вознес молитву за маленького человека в хирургическом костюме.
Мотель «Ничего не вижу, ничего не слышу»,
Двадцать шестое шоссе, Грейпвайн, Техас
К Лоренсу М. Чижевски обычно обращались «мистер Чижевски», но в некоторых кругах он был известен как Чижик. Сотрудники ФБР, как правило, ориентировались на тон предстоящей беседы. Если намечался неприятный разговор, они выбирали обращение Чижик, и мистер Чижевски сразу понимал: не исключено, что дело дойдет до рукоприкладства. В иных случаях сотрудники называли его «мистер Чижевски», вели себя уважительно и всячески показывали, что мистер Чижевски здесь царь и бог, а они, фэбээровцы, – его верные слуги.
– Спасибо, что пришли, мистер Чижевски, – сказал Джефф Нил.
– И снова здравствуйте, агент Нил. И вы тоже здравствуйте, агент Страйблинг. Сколько лет, сколько зим.
