Но Куанг Ха не переубедишь. Я не вижу его лица – может быть, он надо мной просто смеется, – а он говорит:
– Все мои надежды и мечты – только с этим семечком. Я так хочу.
Делл внимательно на нас смотрит и уже открывает рот – кажется, хочет что-то сказать. Но не говорит. Тут к брату поворачивается Маи:
– Мы это делаем для Ивы. Не будь свиньей. Говорят тебе – посади три штуки.
Куанг Ха смотрит на Маи, потом снова на меня.
– Это – мое. А не для нее.
Делл поворачивается к нам:
– Девочки, займитесь своим делом.
У меня в горле стоит ком.
Не потому, что Куанг Ха меня не послушался, и не потому, что Делл не поддержал меня с моими методами выращивания.
Я тронута тем, что они говорят со мной как с обычным человеком, не боясь, что я разлечусь на миллион кусочков.
Может быть, это значит, что я понемногу прихожу в новую норму.
Я снова могу о чем-то задумываться. Хоть и ненадолго.
Очень скоро у нас устанавливается распорядок дня.
Каждое утро мы садимся в машину Делла.
Сначала мы высаживаем у школы Маи и Куанг Ха, а потом Делл везет нас с Патти в салон.
Чаще всего Маи приходит в салон сразу после школы, тогда мы с ней садимся в автобус и едем в «Сады Гленвуда».
Патти остается в салоне, но к ужину возвращается домой.
Мы с Маи заранее подготавливаем все для ужина. Патти еще добираться домой, это не как раньше – переулок перейти, а ведь многие из ее блюд в пять минут не приготовишь.
Поэтому ближе к вечеру мы всегда на кухне, а кухня в этой квартире выходит прямиком в гостиную.
Что делать – наблюдаю за Куанг Ха и за Деллом, когда тот приходит домой с работы и устраивается рядом с Куанг Ха перед телевизором.
Они странным образом понимают друг друга.
Может быть, потому, что оба находятся вовне – чего?
Я для них – невидимка, по крайней мере, пока Куанг Ха не берется за уроки.
Началось все с того, что я помогла ему решить задачу.
Я могу сделать все его домашнее задание в пять минут, но стараюсь возиться как можно дольше, чтобы ему не было неловко.
Я знаю, что делать за него домашнюю работу нехорошо и неправильно, поэтому прежде, чем отдавать готовое, объясняю ему самое основное.
Правда, он не слишком вслушивается.
Кроме телевизора у него только одно серьезное увлечение: он рисует.
Рисует мультяшных человечков с большими головами.
У него и у самого голова крупновата.
Не знаю, может, это как-то связано.
Делл каждый день спрашивает, когда я снова пойду в школу.
Мне хочется ответить:
– Например, никогда.
Но я молчу.
