С той стороны, где солнце, ткань совершенно выцвела и узор исчез. Выгорел.
Работает кондиционер, но в гараже ужасно жарко.
А ведь регулятор выкручен на максимум.
На потрескавшемся цементном полу – пестрая мешанина ковриков, цветные веревки бок о бок с пластиковой плетенкой.
В одном углу гаража составлены боками двуспальный матрас и раскладушка. Здесь они спят.
Остаток пространства занят длинным металлическим столом; на столе стоят банки с побегами бамбука и водяными орехами, а за ними виднеется плитка на две конфорки и микроволновка.
С деревянных колышков над столом свисают крюки, на крюках – целая куча кастрюль и сковородок, половники, дуршлаги, большие коробки с кукурузными хлопьями (должно быть, из магазина Costco).
Мама такие тоже покупает.
При одной мысли об этом сердце начинает лихорадочно биться.
Маленький холодильник подключен через переходник, от которого, из одной и той же розетки, запитано целых шесть электроприборов.
Я точно знаю, что это небезопасно.
Тут мои мысли переходят на другое.
Вот бы этот гараж и вправду загорелся.
Только чтобы я тут была одна.
Потому что, если бы в перенапряженном электрическом проводе случилось короткое замыкание и меня поглотило бы вспыхнувшее пламя, жгучая боль утраты сгорела бы и превратилась в дым вместе со мной.
Это освободило бы меня.
Я была бы свободна.
Маи спрашивает, не хочу ли я прилечь.
Но я не могу произнести ни слова.
Ни на одном языке.
Патти готовит суп, облачно-белый, с плавающими на поверхности завитками зеленого лука.
Потом вдруг из ниоткуда появляется тарелка с полосками соленой свинины.
Дисфагия – медицинский термин, означающий неспособность глотать. Я знаю, что есть два вида дисфагии: орофарингеальная и эзофагеальная.
Но, должно быть, есть еще и третья разновидность дисфагии: та, что наступает, когда сердце рвется на куски.
Вот из-за нее я и не могу глотать.
Маи велит брату прогуляться через переулок.
Он только ворчит в ответ.
Он спрашивает по-вьетнамски:
– Почему ты вечно мной командуешь? Еще чего!
Какое-то время он препирается с сестрой, но потом уходит.
Когда Куанг Ха выходит за дверь, Патти и Маи помогают мне снять туфли и мешковатые штаны.
Они надевают на меня мою красную пижаму. Не знаю, как она здесь оказалась.
Есть я по-прежнему не могу.
И не потому, что я вегетарианка.
Мать Маи наливает суп в кофейную чашку и подносит к моим губам.
Это как кормить птенца. Крошечными глоточками.
Я знаю, как это трудно, ведь когда-то я сама нянчила попугая.
