Сондра все поняла:
— Тебе пора.
— Кто-то хочет выяснить, где я живу, — попытался объяснить Уайлд.
— Ясно.
— В смысле, это не дешевая отмазка.
— Знаю, — сказала она.
— Надолго ты здесь?
— Сегодня уезжаю.
Уайлд вздохнул.
— Это вздох облегчения? — Она подняла руку. — Прости, это было грубо. Знаю, ты не поверишь, но для меня такое в новинку.
— Поверю, — сказал он.
— Для меня, но не для тебя.
— Верно.
— Ты беспокойно спал, — сказала она. — То и дело вскрикивал. И вертелся, словно тебе было тесно под одеялом.
— Извини, что помешал выспаться.
Больше говорить было не о чем. Уайлд быстро оделся. Прощального поцелуя не было, да и настоящего прощания — тоже. Уайлд не любил прощаться. Пока он собирался, Сондра была в другой комнате. Наверное, тоже собирала вещи.
Идти пешком было некогда, поэтому Уайлд прыгнул в такси, стоявшее у «Шератона». Адреса не назвал, потому что называть было нечего. Просто велел ехать вверх по Маунтин-роуд. Уайлд старался избегать этого участка шоссе: слишком много неприятных воспоминаний. Когда такси сделало тот же поворот, что и автомобиль Дэвида много лет назад, Уайлд понял, что держится рукой за сиденье. Он старался дышать ровно. Маленький белый крест был на прежнем месте. Хестер, наверное, сказала бы, что он действует ей на нервы. Или заметила бы: «Как-то странно видеть крест на месте гибели еврея». Уайлд понятия не имел, кто поставил здесь этот крест. Он стоял здесь уже давно. Слишком давно. Уайлду даже хотелось его убрать, но кто он такой, чтобы лезть не в свое дело?
— Здесь нет никаких домов, — сказал водитель.
— Знаю. Просто притормозите, где скажу.
— Собрались в поход?
— Да, что-то в этом роде.
Через полмили, у вершины горы, он дал водителю знак остановиться. На счетчике было восемь долларов. Уайлд протянул таксисту двадцатку и вышел из машины. Поворот на лесную дорогу — ту, по которой к нему приезжали гости, — был у подножия горы. Обычно Уайлд поднимался к дому. Сегодня же он спускался, по пути поглядывая на значки на карте. Судя по датчикам движения, посетители подбирались к капсуле медленно, осторожно, со всех сторон. Почти что с военной точностью.
Неприятно.
Зачем они к нему явились? И столь же — если не более — важный вопрос: кто к нему явился?
Кто-то скажет: Уайлду повезло, что в момент вторжения его не оказалось дома. На самом деле это не так. Будь он у себя, проснулся бы от сигнала тревоги. И ушел бы, дождавшись, пока гости не подберутся ярдов на пятьсот к экокапсуле. Уайлд давно уже подготовил несколько отходных путей и убежищ — на тот случай, если кто-нибудь попробует застать его врасплох.
