В ту ночь Зрдоган спал относительно спокойно, не пытаясь вникнуть в мелькавшие в мозгу обрывки сновидений. И вдруг пришла отчетливая мысль, что на него кто-то очень внимательно смотрит. «Ты должен выйти из тела!» — зазвучал странный приказ в голове. Президент открыла глаза. Под потолком в слабом свете он различил три бестелесных сущности. Страх президента усилился.
Одна сущность сказала что-то другой на непонятном президенту языке. Вернее, он догадался, что сказали по-русски, и подумал, что даже во сне его теперь русская речь преследует. Может, зря он решил поддержать план американцев? И все же президент, стряхнув с себя немое оцепенение, спросил:
— Кто вы?
— Хранители мы, — ответило с сильным акцентом одно из существ.
— Телохранители? — уточнил президент.
— Нет, телохранители — это люди. А мы просто хранители-сопроводители. Меня зовут Гена, мы отвечаем за твою доставку к месту назначения.
Страх Эрдогана почему-то отступил.
— Оставьте меня в покое, я никуда не собираюсь двигаться, — сказал президент и подумал: «Это сон. А раз так, то не нужно все воспринимать серьезно. Сейчас закрою глаза и проснусь».
Он сжал веки, но Гена приземлился ему на плечо и сказал:
— Нам нужно лететь. Нас ждет дальняя дорога.
— Я же говорю: никуда не полечу, — недовольно сказал Президент, удивляясь, что видение не исчезает.
— Не хочешь, а придется! — настаивал настырный Гена.
— Скажите, что тут происходит? — грозно спросил Эрдоган. — Вы даже не представляете, какие могут быть последствия!
— Все мы представляем! — Гена устало вздохнул. — Можешь считать, что — ты умер.
— Умер?! — президент приподнялся на кровати, пошевелил одной рукой, затем другой. — Этого не может быть!
— Почему? — поинтересовался Гена.
— Потому что я жив! — президент помахал руками. — Видите, я могу двигаться, говорить, я мыслю, наконец!
— Теперь ты будешь жить в другом теле. А сейчас тебя ждет увлекательное путешествие.
— Но мне нельзя покидать свое место! — возмутился Эрдоган. — Сейчас самые крутые дела начались. Перед союзниками обязательства нужно выполнять.
— За тебя все сделает другой человек.
— Некому, кроме меня! Все завязано на мне! Может быть, потом будем путешествовать? — президент с надеждой посмотрел на хранителей.
Один из них что-то сказал Гене на русском языке.
— Спать! — вдруг приказал Гена. — Твой разум расслаблен, ты чувствуешь легкую спокойную музыку. Твои веки слипаются, ты погружаешься в сон…
Сознание президента поплыло, чьи-то чужие мысли стали долбить, словно клювами, головной мозг. В следующие несколько мгновений президенту перестало хватать воздуха, сердце его готово было вырваться из груди.
