Лось покачивался на тонких задних ногах, неуклюже взмахивая передними, а к нему подходили с двух сторон: рысь в линялой пятнистой шкуре с торчащей клоками во все стороны шерстью и волк с раззявленной пастью. Как я ни вглядывался, так и не смог угадать, кто и чью маску примерил. Последним из фургона торжественно спустился индейский вождь.
В пьесе, быть может, и был какой-то сюжет, но он сигаретным дымом проплыл мимо меня. Я смотрел, как волк метёт из стороны в сторону хвостом и тянется из пасти ниточка слюны, как стучат лосиные копытца и колышется на рогах мох с застрявшими в нём иголками. Слышал древнюю речь из уст индейского вождя, слышал, как отвечают ему на том же старинном языке звери. Ощущал кожей, как сигаретный дым превращается в липкий туман раннего утра, когда Волк, Лось, Рысь и Человек решили встретиться и вести беседу за чашечкой еловой росы. Дома придвинулись, обступили меня, разевая провалы оконных проёмов. Свет фонаря стал жёлтым предрассветным румянцем, а среди каменной кладки мостовой, под лапами и копытами зверей и босыми человеческими ногами образовалась местами ещё зелёная, местами уже пожухлая осенняя трава.
Зрителей больше не было. Вместо них между мной и сценой — нет, уже поляной, — качались в такт порывам ветра коренастые сосны и клёны, лишь очертаниями напоминающие человеческие фигуры.
Я посмотрел на свои ноги и с каким-то отстранённым интересом увидел, что сам пустил корни. Пан Жернович стал похож на огромный валун, в складках которого гнездились выводки грибов.
Внезапно в ушах зазвучал смутно знакомый голос, он разогнал дурман, как ветер прогоняет с груди холма, у бока которого вырос наш приют, утренний туман.
— Пошли-ка прогуляемся, Шелест. Ты засыпаешь прямо в блюде пана Жерновича. Вряд ли он это оценит.
Секунду спустя я понял, что меня куда-то тащат за руку. Оглянулся и увидел через головы зрителей Акселя в маске индейца с торчащими вверх перьями, очень важного, и Марину в маске рыси со смешными кисточками на ушах.
— Проснулся немножко? — дружелюбно спросил меня Костя — Нет? Я знаю, что иногда ребята могут скучно играть роли, но не настолько же! Я знаю место, где варят настоящий и самый вкусный в городе кофе. Ты ведь, наверное, даже не знаешь, что такое настоящий кофе?.. Пошли, здесь недалеко. Через площадь.
На площади и смежных улицах веселье не утихало ни на минуту. Музыка с приходом ночи и повышением количества алкоголя в крови музыкантов и гуляк превратилась из целомудренной и спокойной в неистовую, дёргающую за конечности и порывающую немедленно пуститься в пляс. Мы любовались происходящим, ступали от одного круга света в другой, сопровождаемые смехом, тёплыми руками и живыми звуками этнической музыки. Переходили от следа, оставленного электрическим фонарём, к кроваво-красным сполохам живого огня, которые рассыпали закреплённые на длинных жердинах факелы, а потом к смешным зелёным фонарикам на ветках деревьев.
