Поход начался со спуска с высоты 2000 метров над уровнем моря до 300 в Найя-Базаре. Пройдя по полям вдоль берега Ранджит, мы остановились в Риши. Отсюда на третий день пути мы добрались до местечка Легшип в Сиккиме. Транспортом пользоваться не разрешалось, полагалось идти пешком. К несчастью, после трех дней похода у меня появилась острая боль в коленной чашечке левой ноги, и мне трудно было идти вместе со всеми. Предстоял непрерывный подъем. Каждый шаг причинял мне мучительную боль. Я отстал и присел у дороги в нерешительности, что делать — то ли двигаться дальше, превозмогая боль, то ли вернуться. В это время подъехал джип. В нем сидел сам Тенцинг Норгей.
— Как чувствуете себя? — поинтересовался он.
— Да очень болит коленная чашечка, — ответил я. Тенцинг взглянул на распухшее колено и спросил:
— А боль острая?
— Да, во время движения.
Он задумался, а затем спросил:
— Когда-нибудь v вас были такие боли раньше?
— Нет, никогда.
Шерп, сопровождавший Тенцинга, сказал:
— Сейчас мы отвезем Тенцинга на джипе, затем поедем назад в институт. Дело в том, что отстал еще один студент и его придется отправить в Дарджилинг. Возвращайтесь в институт на джипе.
Наступил мучительный момент. Я подумал, если вернусь, то конец моей альпинистской «карьере» и крах мечтам.
— Нет, не хочу возвращаться, — сказал я.
Тенцинг показал на гору и сказал:
— Понимаете, вам прилетел подняться почти на девятьсот метров. Сможете?
Я не знал, что ответить, и стоял молча. Тогда Тенцинг достал небольшую баночку с мазью и протянул ее мне. Он посоветовал помазать колено мазью:
— Некоторое время старайтесь двигаться медленно и, если боль не прекратится, отправляйтесь назад.
Он уехал, а шерп остался со мной.
Я намазал колено мазью, завязал бинтом и медленно пошел вперед. К моему удивлению, боль стихла, и с помощью шерпа я мог идти в гору и добрался до Ташидинга. Это небольшое селение находилось на вершине горы. Здесь были школа и рынок. Мы провели ночь на веранде школы, которая в это время пустовала. Перед сном я еще раз помазал мазью колено. К утру боль окончательно прошла. Это был решающий день в моей жизни. Речь шла о том, стану я альпинистом или нет.
На следующее утро я догнал своих товарищей — полковника Джасвала, Манохара Джилла и Суриндера, и мы продолжили поход вместе. Была весна, и склоны юр покрывала зелень. Цвели орхидеи и рододендроны. По дороге я сделал много снимков. Вскоре мы подошли к апельсиновым садам. Сопровождавший нас шерп предупредил:
