Выше Эвереста | страница 12
— Это тот, который одет в черный костюм? — спросил я, не веря своим глазам.
Брат утвердительно кивнул головой, а я был глубоко разочарован. Вместо блистательного махараджи я увидел весьма прозаичного вида пожилого человека.
В памяти сохранилось тяжелое воспоминание, связанное с гибелью дедушкиной лошади. Однажды утром, собираясь в школу, я заметил, что лошадь все еще на конюшне. Я заподозрил что-то неладное, так как дед уже ушел на работу, а ведь он всегда отправлялся на работу верхом. Я спросил бабушку, почему дед оставил лошадь дома. Она ответила:
— Лошадь заболела, и дед пошел пешком.
В школе я все время думал о лошади. После уроков я сразу же бросился на конюшню. Лошадь лежала, возле нее стояли дед, врач с длинной трубкой в руках, конюх и собака Томми. Дед строго сказал мне:
— Иди-ка домой. Лошадь тяжело заболела.
Дома я рассказал обо всем матери, и она тоже заволновалась. Вскоре пришел слуга от деда и сообщил печальную весть — лошадь убили. «Почему же ее убили?» — думал я и не мог сдержать слез. Когда мы пришли на конюшню, она уже была пуста. Томми не вилял хвостом и не встречал нас веселым лаем. Он грустно сидел в углу веранды.
Дед сказал:
— Очень жаль кобылу, но пришлось пристрелить ее, чтобы избавить от мучений. Она съела какую-то ядовитую траву, и надежды на выздоровление не было.
Я потерял верного друга и с тех пор старался не ходить мимо конюшни.
Дед собирался бросить государственную службу и поселиться в Лахоре. Отправив лишние вещи в Мехловал, он приехал в Лахор, где мы в то время жили, и снял дом неподалеку от нашего, на улице Нисбет-Роуд. Во время летних школьных каникул решили в Симлу или Дели не ездить, а провести это время в Мехловале и испытать прелести сельской жизни. Мы уведомили о своем решении жившего в деревне прадедушку. Тот ответил телеграммой, что рад будет видеть нас, и обещал все приготовить к нашему приезду.
Путешествие в Мехловал было необычным. Моя тетка, две сестры и я выехали поездом из Лахора и к вечеру прибыли в Наровал, на конечную станцию, откуда надо было ехать на лошадях. На станции нас встретили родственники, жившие в деревне Раб, где нам предстояло провести ночь. Прадедушка прислал слугу, поручив ему сопровождать нас до Мехловала. В Раб мы отправились на тонге[7].
Лил дождь, и кругом были лужи и даже целые озер-па. Наутро, после сравнительно удобного ночлега в Рабе, я с изумлением узнал, что дальше мы поедем на мулах. Для поездки по проселочной дороге, размытой дождями, мулов считали самым надежным транспортным средством.