Могущественные охотники за невольниками — такие, как Мухаммед Шер в стране шиллуков, — имели под своим началом головорезов в количестве четырех-пяти тысяч человек, нубийцев из области Бербер и арабов. Местные народы отважно сражались с такой превосходящей силой, однако несли большие потери. Например, во время одного такого разбойничьего налета они потеряли 1500 человек и 7000 коров. В то же время некоторые вылазки бандитов проходили вовсе не так, как это представляли себе охотники за невольниками — вот яркое свидетельство бельгийца Эжена Эдуарда Жака Мари де Прюйсенера де ла Востин, который в 1863 году поведал о действиях целой трехтысячной армии охотников за невольниками под предводительством шейха Малека: «У рощи, где негры укрыли своих жен, детей и весь скот, разгорелась баталия, длившаяся часов пять. Кони и верблюды проносились через заросли и на полном скаку топтали женщин, детей и мелкий скот. Однако победа в конце концов досталась все же неграм».
Исход этого сражения был для Малека ужасным: добыто 180 рабов и некоторое количество мелкого скота, но потеряно 160 воинов, 60 верблюдов и лошадей. Правда, уже следующий поход закончился для него успешно, поскольку было захвачено 2500 невольников и вдвое большее количество голов скота».
Торговля рабами продолжала процветать и в восточных районах Судана, и в Эфиопии, и в пограничных с нею странах. Хёйглину удалось узнать размеры торговых сделок, заключенных только в порту Митсива (Массауа) за 1862 год: «Невольники — это шанкала, галла и порой похищенные абиссинские христиане. С тех пор как английское правительство предприняло серьезные меры к искоренению работорговли в Красном море, торговцы живым товаром предпочитают избегать порта и загружают свои суда товаром на побережье между Массауа и Суакином. Таможня берет за каждого вывезенного невольника семь с половиной талеров. В среднем насчитывают от тысячи до пятнадцати тысяч человек, общей стоимостью от 30 до 50 тысяч талеров».
Все большие колонны пленников на востоке Африки отправлялись к большим и малым невольничьим рынкам, находившимся, например, в Килве, Занзибаре и в Микиндани; этот путь страданий полит кровью и усеян скелетами; он проходил под знаком плетей и шебы[53]. И здесь торговые операции сопровождались жестокостями. За ничтожные провинности, а то и просто из желания помучить людей, назначались нечеловеческие наказания. Торговец невольниками Мунни из Таборы превратил свою хижину-тембе
