Сначала Мила подумала, что обозналась, но это был точно он. Ей не хотелось верить в очевидное, но было слишком поздно жать по тормозам. Чуть снизив скорость, она пропустила пару автомобилей, чтобы Лидочка не заметила ее. Белая мазда еще чуть-чуть проехала и за несколько десятков метров до бюро остановилась. Мила на свой страх и риск не остановилась и проплелась мимо, в зеркало заднего вида она прекрасно видела, как ее Викинг поцеловал Лидочку и потом вышел из машины.
Мила на автомате добралась до ближайшей парковки, вышла из машины и опустилась прямо на землю. Она не чувствовала холода осеннего вечера и не думала о том, что сидит на грязной земле. Сердце рвало на части, хуже было, только когда умерла мама. Мила чувствовала себя преданной, растоптанной, униженной и всем своим существом ненавидела Викинга. Скольких трудов ей стоило попробовать его отпустить, и единственная причина, по которой она готова была так поступить — его любовь к Жанне. Любовь?.. Какая, к черту, любовь?! Миле было больно и за себя, и за подругу. Казалось, что у нее из-под ног выбили землю. Она достала из кармана мобильный и нажала на кнопку быстрого набора Антона.
— Алло, не разбудила? — шмыгнула она носом.
— Нет, Мил. Что такое? Ты плачешь?! — заволновался ее «жених».
— Антон, приезжай, забери меня. Я не могу вести машину… Забери меня, пожалуйста!
Антон примчался так быстро, как только мог. Он взял Милу на руки, отнес в свою машину, усадил на сиденье и пристегнул, словно маленькую. Она совершенно не сопротивлялась. Сейчас бойкая Мила Красовская была похожа на безвольную куклу, и Антону это совсем не нравилось. Он понял, что случилось нечто серьезное, но боялся спросить напрямик. Мила заговорила сама… Всю дорогу она сквозь слезы рассказывала о том, что узнала, когда они поднимались в лифте, перешла к тому, как ненавидит Викинга, а дома закончила проклятиями и признаниями в любви.
— Что со мной не так, скажи?! Что?! — надрываясь, кричала она.
— Малышка, с тобой все хорошо, ты красавица, умница! Шли его к черту! — Антон взял в ладони заплаканное Милино личико.
— Я люблю его, — прошептала Мила. — Не могу его забыть… Люблю так, что сводит в животе, легкие сжимаются и кончики пальцев ног покалывает.
— Странное определение любви. Может, к врачу? — усмехнулся Антон.
— Не поможет… Ходила я как-то к психиатру, попросила излечить от любви к Косте…
— И что он?
— Стал копаться в моей башке, твердил, что проблема в другом. Я его послала ко всем чертям, — виновато проговорила она.
