Несколько минут мы с Грейс, Ханной и детьми наблюдаем из окон, как парни жестоко расправляются с кровожадными музами, жаждущими познать на вкус их плоть. Грейс и дети стараются не смотреть в окна и нервно вздрагивают каждый раз, когда об стекла с силой припечатывается парочка зомби, оставляя после себя кровавые следы.
Вокруг раздаются нескончаемые выстрелы и грязные ругательства со стороны парней. Питер резко подрывается с места, опираясь на здоровую руку, и едва дотрагивается до ручки двери, как я подаюсь вперед, преграждая ему путь.
— Я не могу отсиживаться тут, пока парни убивают их, — на одном дыхании проговаривает он, бросая в мою сторону гневные взгляды.
— Я пойду, — коротко осведомляю я и тут же принимаюсь вытаскивать из рюкзака с боеприпасами бейсбольную биту, которую гипнотизирую взглядом уже несколько минут.
— Ты с ума сошла?! — нервно вскрикивает Ханна, подрываясь с места.
— Сбрендила?! — недоуменно произносит Питер, оглядывая сначала меня, затем светло-коричневую биту в моей руке. — Конечно, если ты хочешь сдохнуть, то иди, милости просим. А смерть тебя ждет там в любом случае, либо от муз, либо от шальной пули. Либо кто-то из парней пристрелит тебя и скажет, что не заметил. Знаешь, как давно они об этом мечтают?..
Я с силой толкаю парня в сторону сидений, и пока он приходит в себя — настежь открываю дверь фургона, выпрыгиваю на твердый асфальт и тут же с грохотом закрываю ее, отталкивая наглых муз, которые со слюнками у рта уже тянутся в сторону ребят из автомобиля.
Они уже несколько недель не дают мне оружие в руки. Этому есть вполне разумное объяснение: повстанцы боятся погибнуть от своей же пули, пущенной мною им в лоб. Они все еще не доверяют мне, хоть и не относятся уже так холодно, как это было в первые дни. Своими поступками я уже давно завоевала бы их доверие, но не в подобной ситуации.
Но мне и не нужно их доверие.
Моя основная задача состоит в том, чтобы на моем примере повстанцы осознали, что оздоровление — ключ к выживанию в подобных экстремальных условиях. Кровожадных зомби совершенно не интересуют люди, прошедшие процедуру санации. Да, у оздоровления есть некие минусы, но они существенно теряются на фоне огромных плюсов в виде сохранения жизни и идеального ДНК, пригодного для сохранения здоровой популяции.
— Финч, какого черта? — раздается недоуменный голос Джеймса с крыши.
— Семьсот сорок! — тут же вопит Роберт, перезаряжая ружье. — Ух, как давно я не испытывал это ощущение…
