— Тагир! — повторно крикнула тёмная.
— Алиночка, может, хватит? — хрипло поинтересовался хозяин трактира. — Глянь, темнеет уже. Вы же тут весь день сидите!
— Тагир-р-р-р…
— Всё-всё, несу…
— Что толку в моих чувствах, если видя тебя, он никого не замечает вокруг, — пьяно икнув, прошипела Замира, тыкая в тёмную указательным пальцем. — Да, я его люблю! Все эти годы… Я дышать не могу, если он проходит мимо… Α он…
— Но мне-то он не нужен! — возмущенная в который раз напрасными обвинениями выдала Алина, беспомощно глядя на Лилиану, что украдкой прятала улыбку.
— Замирочка, если тебе нравится мужчина, так покажи ему это! — пришла на помощь фея.
На то, чтобы шатенка доверилась и рассказала о своих истинных чувствах к харту, ушло несколько часов и восемь глиняных кувшинов вина. Тагир молча поставил девятый кувшин, мысленно подсчитывая убытки, ведь даже ему было понятно, что за угощение деньгами крёстные точно расплачиваться не будут.
Подцепив на трезубую вилқу дольку помидорки, тёмная обвела ею в воздухе и, запихнув в рот, попыталась произнести:
— То, что ты его р… в… ешь, это, ик, только твои про… емы…
— Что?! — опешила Замира, сфокусировав взгляд на ведьме.
— Говорю… — прожевала Алина. — То, что ты этого темного идиота ревнуешь…
— Οн не идиот! — вскинулась девушка и попыталась встать, но ноги подогнулись, и она с шумом осела на скамью. — Черт, кажется, я пьяная…
— Кажется мы все тут слегка нетрезвые, — усмехнулась фея, рукой обведя кувшины. — Мира, — меж тем продолжила Лилиана, обнимая шатенку за плечи, — поверь, Алинке твой харт как кобыле пятая нога, может и надо, но неудобно ходить. Да и потом, наша тёмная давно уже отдала свое сердце другому.
— Ага, отдала, — кивнула ведьма, фокусируя взор на еще одной помидорке.
— Поэтому она такая бессердечная, — проскулила Замира, положив голову на плечо фее. — Я его люблю, а он меня не видит.
— Увидит! — уверенно произнесла Αлька, а затем, вскинувшись, прошипела: — Это кто тут бессердечная?!
— Ты-ты… — откровенно веселилась Лёлька.
Несмотря на то, что пили все наравне, светлая выглядела самой трезвой, а потому исподтишка наблюдала за Тагиром, что откровенно подслушивал крёстных. Сделав вид, что направляėтся в туалет, фея нетвердой походкой подошла к хозяину таверну и, резко наклонившись к мужику, прошипела:
— Ты хоть понял, чья она будущая невеста?
— Нет, — отозвался Тагир.
— Харта, — оскалилась светлая.
— Чур меня! — отпрянул мужик, забавно взмахнув руками и уронив заляпанное полотенце на пол. — Лёлечка, а шли бы вы в другое место, мне только тронувшихся тёмных не хватало.
