Одиссея кота Бродского | страница 20
А здесь, в Ла Скала, кто мог это сделать?
Афиша на стене Ла Скала: последняя опера «Аида» в этом сезоне (Coreografia: Vladimir Vasiliev; Interpreti: Vitalij Kowaljow, Fabio Sartori etc.).
В ложе Ла Скала: автор с магическим котом Миссисипи (кот слева от автора в сумке ☺).
Я быстро полез в сумку, достал книгу, открыл рисунок магического кота Миссисипи и строго спросил его:
— Это твои проделки? Кто это сделал?!
— И ты еще спрашиваешь: кто, кто? Конь в пальто! Конечно, я! Мастерство растет! — И кот гордо ударил себя правой лапой в грудь так, как будто припечатал на нее еще один орден.
— Но для кого ты совершил это «чудо»? Все равно в зале не было ни одного человека, читающего по-русски!
— Как это не было? А на афише «Аиды» видел имена двух наших соотечественников — Владимир Васильев и Виталий Ковалев? Вот для них я и сотворил это чудо!
— Но чудес не бывает! — воскликнул я. Где ты их видел — эти чудеса в нашей жизни?
— Ты думаешь, что чудес не бывает? — вкрадчиво промурлыкал кот. — А помнишь, в Москве интеллигент в шляпе читал Пушкина: «Там чудеса, там леший бродит, русалка на ветвях сидит».
— Но эти чудеса были во времена Пушкина, еще в XIX веке!
— Хорошо, вот тебе слова Бродского из ХХ века:
— Знаю, слышал, — отмахнулся я от кота, — на эти слова питерский композитор Сергей Гринберг музыку сочинил, а песню исполняет тенор Сергей Русанов. Но мне нужны примеры чудес не из поэзии Пушкина или Бродского, а из нашей обычной жизни…
— Пожалуйста! — спокойно ответил кот. — Разве ты мог себе представить, что приедешь в Милан на презентацию книги, а попадешь в Ла Скала, да еще на «Аиду»?
— Нет, не мог себе представить!
— Или мой случай, — продолжал спокойно кот, — пролежал четверть века на печи, в архиве Эвелины Шац, читая стихи да инструкцию по починке примуса, никто меня и не знал, а потом вдруг — бац! — и за полгода полмира с тобой объездил, стал широко известен в узких кругах! И даже «оперную девственность» потерял с самой «Аидой»! Разве это не чудо?
— Да, — ответил я находчивому коту, — вынужден согласиться и с ученым котом Пушкина, и со «знаменитым» магическим котом Миссисипи: чудеса в решете, да и только!..
— Но самое главное чудо из чудес, что я иногда подсовывал себе под лапу чистые листочки, без текстов! — подняв лапу вверх с чистым листом, хитро произнес кот.
