Одиссея кота Бродского | страница 12



— А то, что ты бы тоже записал диалоги со мной, потом издашь мои ценные мысли…

— Кто тебе сказал, что ты — великая личность и твои мысли имеют ценность?

— Как кто сказал? Зрители на твоих презентациях говорят! Это же я придумал менять тексты в книге, вовлекать зрителей в игру, задавать им вопрос: какой текст они видят в моей книге? И таким образом не только делать зрителей пассивными участниками, но и самим создавать спектакль-презентацию, вспоминая стихи Бродского. Интересно понять: что видят зрители, глядя в мою книгу? Может быть, некоторые, глядя в книгу, видят фигу?..

— Хорошо, хорошо, — сказал я, желая отвязаться от кота, — только ты придумай еще что-нибудь интересное для зрителей.

— Придумаю, придумаю, — медленно и загадочным тоном проговорил кот, покачивая головой, — и в последнем диалоге скажу тебе и читателям, какой вопросик я вам подкину.

Москва книжная: продолжение Одиссеи кота Миссисипи в стране Пушкина

В Москве на международной книжной ярмарке non/fiction 2017 года после презентации ко мне подошел интеллигентный мужчина (в шляпе), попросил подписать книгу и сказал, что он ясно видел текст, читаемый котом.


«Какой же текст вы увидели в книге кота?» — спросил я интеллигентного мужчину в шляпе, надеясь услышать очередные стихи Бродского. Мужчина, ни на минуту не задумываясь, стал громко на весь зал декламировать:

У Лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том,
И днем, и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом.
Пойдет налево — песнь заводит,
Направо — сказку говорит,
Там чудеса, там леший бродит,
русалка на ветвях сидит.
И там я был, и мед я пил;
У моря видел дуб зеленый;
Под ним сидел и кот ученый
Свои мне сказки говорил.
А. С. Пушкин, из поэмы «Руслан и Людмила»

— Это вы, наверное, еще не отошли от презентации предыдущей книги «Герои классики» Александра Архангельского?

— Да, — сказал интеллигентный читатель, — еще не отошел, и поэтому ученый кот Пушкина мог бы быть достойным партнером для диалога с вашим магическим котом Бродского. Подумайте о том, чтобы написать «Диалоги выдающихся котов».

«Ну, вот, — подумал я, — мало мне было головной боли с одним магическим котом Бродского, а тут возник еще один — ученый кот Пушкина. Прямо Котиниана какая-то получается, а я на этом фоне выгляжу бараном! Но читатель прав: надо будет по этому поводу написать поэму „Котиниана от барана“ и включить в нее выдающихся котов».

— А что вы увидели на другой странице в книге кота? — спросил я мужчину, пытаясь продолжить игру.