— Посмотрим, — улыбнулась она и тут же миролюбиво поинтересовалась: — Ты в какой взлет пойдешь?
— Кажется, Генчик записал меня в пятый.
— Мило. Я тоже в пятом.
— Юка, а давай прыгнем вместе! Помнишь, как мы прыгали!
Я схватила её за руки, Юкины ладони были ледяными. И неудивительно, угораздило же её разгуливать в шортах в такой мороз.
— Вместе? Милая, но ты совсем не умеешь прыгать. На голову с тобой не встанешь, ничего интересного не придумаешь. Зачем мне тратить на тебя целый прыжок? Прыгни с кем-нибудь из тех, кто недавно закончил АФФ. С Дюймовочкой.
— Ты же знаешь, что Дюймовочка больше не прыгает. Ей страшно.
— Вот-вот, — хмыкнула Юка, — вы два сапога пара.
Я не обиделась. Если Юка пытается меня задеть, значит, я ей небезразлична.
— Юк, а как… ну, ты понимаешь… Врач.
— Не переживай за меня. Все в порядке.
— Ты сделала…
— Я не беременная. Тест соврал.
— Юка! Я же говорила! — обрадовалась я, но она меня уже не слушала.
В самолёте мы сидели рядом. Я всё время пыталась перехватить её взгляд, улыбнуться. Юка иногда снисходительно улыбалась в ответ, и я поняла, что долго сердиться она не намерена. На высоте полторы тысячи метров она даже сказала, что мне идёт мой новый белый шлем. Я обрадовалась, что она наконец обратила на меня внимание, и торопливо защебетала о том, что сначала я хотела купить красный, чтобы шлем был такого же цвета, как и комбинезон, но потом подумала, что во всем красном буду похожа на пожарника, а белый тоже неплохо смотриться. И вообще. Когда я накоплю денег на собственный парашют, то у парашюта этого будет красно-белый купол. Красно-белый, красиво я придумала, да, Юка, да?
На что она спокойно ответила:
— Да у тебя никогда в жизни не хватит денег на собственный парашют.
Я замолчала. Юка наступила на больную мозоль.
Хорошая система стоит не меньше двух тысяч долларов. Конечно, таких денег у меня нет, не было и не предвидится. И так я трачу последние сбережения на прыжки. Ничего себе не покупаю, питаюсь, чем попало, лишь бы в выходные приехать на аэродром. И то, всё это только потому что мне удалось удачно продать шубу. За шубу дали восемьсот пятьдесят долларов, осталось у меня не больше двухсот. В прямом смысле слова — деньги улета ли на ветер.
— Я готова во всем себе отказывать, лишь бы накопить, — вздохнула я.
Юка посмотрела на меня с любопытством. У нее-то, в отличие от моего, всегда водились деньги.
— С каких это пор такая преданность парашютному спорту? Раньше ты, кажется, терпеть все это не могла.
